Ты знаешь, кроваво-черные воды зла кишат пурпурными скатами. И пламя Армагеддона застит небеса багровыми платами... Меня больше нет...и кто-то иной управляет рассветами и закатами
... сегодня как продолжение. Странно даже, раньше так не было, как следующая серия сериала.
Парень с голубыми глазами стрелял в журналиста, который выводил детей из горящего здания. Журналист был не то араб, не то полукровка, с темной кожей и серыми глазами. Хрупкий такой паренек с камерой на шлейке и пистолетом за поясом. Он вывел полсотни малышей из горящего здания, а тот голубоглазый всадил ему пулю в грудь. Но не убил. Под одеждой у парня был бронежилет. Голубоглазого свои же пристрелили, один из них кричал, что тот журналюга его племянников спас.
Был 18 год. Война была. Я видела газету с датой и надписью над полустертой фоткой "Мертвые идут!" (как у Ромеро). Город был пустой, я шла и ветер гнал мусор. И я знала, что мое предсказание из прошлого сна сбылось. Потом я дошла до моста над рекой и увидела парнишку живого. Он вытаскивал из своей груди белых голубей и выпускал на волю. Они летели над мертвой водой, рассыпая сверкающую пыль с крыльев. И вода становилась живой.
Потом увидела свою подругу. Она стояла возле парапета и улыбалась. Ждала меня. Мы пошли через весь город, а парнишка шел рядом с нами и одного за другим выпускал голубей в небо.
Парень с голубыми глазами стрелял в журналиста, который выводил детей из горящего здания. Журналист был не то араб, не то полукровка, с темной кожей и серыми глазами. Хрупкий такой паренек с камерой на шлейке и пистолетом за поясом. Он вывел полсотни малышей из горящего здания, а тот голубоглазый всадил ему пулю в грудь. Но не убил. Под одеждой у парня был бронежилет. Голубоглазого свои же пристрелили, один из них кричал, что тот журналюга его племянников спас.
Был 18 год. Война была. Я видела газету с датой и надписью над полустертой фоткой "Мертвые идут!" (как у Ромеро). Город был пустой, я шла и ветер гнал мусор. И я знала, что мое предсказание из прошлого сна сбылось. Потом я дошла до моста над рекой и увидела парнишку живого. Он вытаскивал из своей груди белых голубей и выпускал на волю. Они летели над мертвой водой, рассыпая сверкающую пыль с крыльев. И вода становилась живой.
Потом увидела свою подругу. Она стояла возле парапета и улыбалась. Ждала меня. Мы пошли через весь город, а парнишка шел рядом с нами и одного за другим выпускал голубей в небо.