Око Судьбы

[Аллорет НКеллен]

Продолжение буду выкладывать по мере поступления в комментах.






Голова болит. Руки и ноги словно погрузили в густую горячую патоку. Он ощущал прикосновения со всех сторон. Жадные, грубые прикосновения. Его волокли куда-то, а он был так слаб, что даже не был в состоянии сопротивляться. Голова безвольно болталась, черные длинные волосы мели грязный каменный пол.
-А он ничего!- словно из бесконечной дали доносится голос. Он не понимает, чего от него хотят. Голова раскалывается. Он даже не пытается оттолкнуть, когда грубая рука сжимает его волосы и мокрые губы прижимаются к его лицу. Только чуть отворачивает голову. Страшная слабость, тело словно в раскаленной патоке. Голова…он пытается собрать в кучку расползающиеся осколки сознания. Боль на миг вырывает его из окутавшего рассудок тумана. Он лежит на каменном ледяном полу, а жадные руки рвут на нём одежду, его держат крепко, не вырваться.
-Нет…пожалуйста…- он с трудом выталкивает слова в сухое пылающее горло. –Кто вы…
-А он и правда красавчик!- -произносит задумчивый голос. – Ну что, ребята, покажем этому аутлоу, что у нас есть, чем похвастать!
Он дрожит от холода, дрожит от грязных мерзких прикосновений. Их руки повсюду. Он стонет и вскрикивает, когда один из них больно сжимает его плоть. Их руки всё ещё на его теле, но они не двигаются. Он плохо понимает, что происходит. Те, что держат его за ноги, отодвигаются, давая дорогу. Он видит словно в алом тумане красивое юное лицо, холодные голубые глаза. Это лицо так знакомо…сознание снова уплывает куда-то, но он успевает…
-Помогите, - жалобно стонет он…-пожалуйста…помогите…

Гай из Гизборна повидал много чего в своей не слишком радостной жизни. Но то, что увидел, спустившись в подземелье, куда по словам слуги принесли пленника- аутлоу, наполнило его отвращением и к горлу подкатил тяжелый тошнотворный ком.
Он рявкнул и этот грязный сброд, называющий себя пехотинцами, расступился, давая ему дорогу. Гизборн увидел распластанное обнаженное тело, обрывки веревок на тонких запястьях, мокрые, блестящие от крови волосы. И лицо, при виде которого у него болезненно сжалось в паху. Локсли! Чертов Локсли, главарь этой проклятой шайки из леса! Первым порывом было развернуться и уйти, предоставив этим ублюдкам полную власть над поверженным врагом. В памяти за пролетевшие мгновения всплыло макание в озере, возвращение в Ноттингем в одном исподнем, те унижения, которым он подвергался с подачи этого грязного смерда. Но потом случилось что-то, чего Гай так и не смог понять, как ни пытался потом осмыслить. Глаза разбойника, расфокусированные, бездумные, неожиданно остановились на нём. Он потянулся, тяжело дыша, дрожа всем телом, глядя на окаменевшего от неожиданности Гизборна. А потом…
-Помогите…пожалуйста…помогите…- срывающийся слабый голос резанул по самому сердцу.
Гай отступил на шаг, пытаясь отогнать собственное кошмарное воспоминание. Он-десятилетний ребенок, лежащий на охапке залитой кровью соломы, протягивает руку к матери, идущей мимо конюшни. Сэр Эдмонд с плетью , стоящий над ним. Его собственная кровь, капающая с хвоста плети. И его мольба, обращенная к матери…мольба, оставшаяся без ответа…
Он смотрел на истерзанное худое тело, на измученное лицо с безжизненными глазами, на слабо шевелящиеся губы. Сколько раз этот чертов йомен унижал его! А теперь…теперь у него есть шанс отомстить. Но кому? Аутлоу настолько не в себе, что попросил помощи у заклятого врага…при мысли об этом у Гизборна снова оборвалось всё внутри. С пару минут он стоял, глядя на голого, покрытого кровью и синяками врага, взвешивая за и против и приходя к единственному верному решению. Разбойник снова задрожал, что-то умоляюще хныча. Он лежал в той позе, в которой оставили его пехотинцы, не пытаясь ни отползти, ни прикрыться, Гай против воли не мог оторвать взгляда от его худых бедер, на которых явственно проступали темные следы-кровоподтеки от жадных пальцев. Сорвав с себя плащ, Гизборн набросил его на изломанное, хрупкое тело, встал на одно колено, чтобы поудобнее перехватить врага. Голова Локсли безвольно упала ему на плечо. Подняв разбойника на руки словно ребенка, сэр Гай окинул сгрудившийся у стены сброд презрительным взглядом и вышел из камеры.

В его комнатушке сумрачно и прохладно. Сам он был привычен к холоду, камин тут совсем крошечный, но пленнику нужно тепло. Гай уложил разбойника на собственную постель, набросив сверху тяжелое одеяло из овечьей шерсти.
-Ты, -повернулся он к испуганному слуге, явившемуся на его рёв- протопи тут как следует камин. И пусть принесут побольше дров. Принесите сюда большую кадку из купальни, и чистый холст. И пошли за знахаркой. А теперь выметайся, живо!
Слугу как ветром сдуло. Гай знал, что его боятся куда больше, чем его лордства. При мысли о шерифе он усмехнулся и поднялся с постели, заходив взад-вперед по комнате. Старый хрен приедет не раньше, чем через месяц. Аббат забрал его в свои владения после того, как шерифа свалил тяжелый недуг. Оставив замок на своего первого рыцаря, де Рено отправился под крылышко к братцу. Гай впервые за долгое время чувствовал себя просто великолепно. Вот только сейчас…
Он наклонился над неподвижным телом, откинув край одеяла. Локсли был без сознания, но пока дышал. Гай нервно прикусил губу. Чертов сакс тихо похрипывал, не двигаясь, крови с его головы натекло изрядно. Видно, здорово его приложили. Гизборн осторожно раздвинул мокрые черные пряди и зашипел сквозь прикус. Огромная рваная рана пересекала голову от затылка до макушки. Видимо, били сзади, чем-то неровным и очень тяжелым. Гай угрюмо хмыкнул. Удивительно, что это отродье все ещё живо!
-Так просто ты не сдохнешь, - тихо произнес Гизборн, вытирая окровавленные пальцы о подстилку. –Тебя вылечат…а там…думаю, мне будет приятно напомнить тебе о том, как ты просил пощады…и о многом другом тоже…

Знахарка притащилась когда камин был хорошенько растоплен, а Локсли как следует вымыт и завернут в чистую ткань. Всё это проделали две рабыни-сарацинки, чьи взгляды, бросаемые на пленника, были весьма красноречивы. Гай спустился вниз, отдать распоряжения на вечер. Когда же вернулся, одна из девушек, невысокая, изящная, с тоненькой талией и пышными бедрами, просматривающимися даже под мешковатой одеждой, преклонила колени перед ним.
-Мы закончили, господин, - её низкий, грудной, чуть хрипловатый голос заставил рыцаря внимательнее присмотреться к девушке. Длинные черные волосы спадали почти до пояса, шлейфом окутывая её изящное тело.
-Встань, - велел он, и когда она подчинилась, взял её лицо за подбородок, подняв навстречу своему. –Как звать?
-Лейла, господин, - спокойно ответила она, словно не замечая, как взгляд её золотисто-рыжих, почти кошачьих глаз действует на юного рыцаря. Гай полыхнул, как маков цвет. Он ничего не мог поделать с этой своей особенностью.
-Останешься здесь и будешь ухаживать за этим…- он кивнул на Локсли. Девушка обняла свою подругу, которая выглядела немногим старше и была пухленькой, с тяжелой грудью и бедрами.
-Господин, одной мне трудно будет. Позволь Амонет остаться со мной!
Это не входило в его планы, но Гай трезво оценивал силы девушки.
-Пусть останется и она тоже, - позволил он. – А теперь пусть твоя подруга спустится и принесет сюда поесть и вина…для меня и для вас обеих. Твоя подруга понимает наш язык?
-Не очень хорошо, - Лейла погладила пышечку по плечу. –Она знает всего несколько слов.
Она произнесла что-то по-аравийски, и пухленькая девушка, кивнув, убежала вниз.
-А ты? Ты неплохо говоришь по-нашему, - Гай заинтересованно взглянул на сарацинку.
-Я не всегда была рабыней, - девушка вскинула голову и обожгла молодого рыцаря рыжим взглядом. –Мой отец- повелитель правоверных Салах-ад-Дин!
Гай задумчиво взглянул в лицо хрупкой рабыне. Было что-то в ней, что не позволяло усомниться в её словах. Стало быть…
-Значит, ты принцесса…забавно…
-Так судил Аллах, - пожала плечами девушка, - кто мы такие, чтобы противиться его власти?
-Подойди, - Гай опустился в кресло, пристально глядя на девушку. Она приблизилась, спокойно глядя на него.
-Если ты задумал худое, господин, то противиться я тебе не могу, - её голос прозвучал словно гром небесный, заставив Гая отдернуть руку, которую он опустил было на бедро девушки. –Но то, что ты сделаешь, будет на твоей совести…
Гай поднялся, нависая над строптивицей как скала. Она встретила его бесстрашным взглядом золотистых глаз. Со стороны послышался жалобный стон. Гай вздрогнул, повернувшись. Локсли захрипел и снова застонал. Гизборн махнул рукой.
-Займись им, девушка…
Она бросилась на помощь Локсли, бережно приподняв его голову, нежно шепча, успокаивая.

Вернулась Амонет, полненькая сарацинка с пышными формами и нежным полу-детским лицом. Гай велел поставить второе ложе рядом с первым, что исполнили слуги. Амонет притащила целый поднос с жареным мясом, вином и сыром. Поев, Гай оставил немного мяса и сыра девушкам, а сам свернулся на своем ложе, наблюдая за двумя фигурками, снующими вокруг постели больного. Языки пламени в камине вырисовывали их четко и ясно, просвечивая сквозь тоненькие, потертые рубахи. И у молодого рыцаря не раз и не два перехватывало дыхание при взгляде на изящную пышнобедрую фигурку принцессы Аравийской. Он сам не заметил, как задремал.

Когда он проснулся, то не сразу вспомнил о произошедшем. Его собственная постель, рядом постель с неподвижной костлявой тушкой, едва прикрытой одеялом, две фигурки, спящие на подстилке в углу, тесно прижавшись друг к дружке.
Гай сполз с ложа и обошел постель пленника, наклонившись над ним. Знахарка неплохо потрудилась. От больного исходил сильный запах трав, среди оттенков Гизборн разобрал аромат зверобоя. Волосы ему остригли и тщательно обрили голову, чтобы можно было заняться вплотную раной. Без своей буйной гривы разбойник выглядел почти ребенком. Целебный бальзам из трав покрывал чудовищную рану густым слоем. Дыхание раненого стало спокойнее и ровнее, хотя он иногда постанывал. Взгляд Гая скользнул по изможденному лицу, заляпанной бальзамом подстилке в угол, где спали девушки. Сарацинская принцесса пошевелилась, вздохнув во сне, рубашка на ней задралась и Гай судорожно сглотнул, ощутив как снова заполыхали щеки при виде гладкого смуглого бедра и чего-то ещё, темного мягкого пушка, краешек коего виднелся из-под рубахи. Девушка снова зашевелилась, просыпаясь, а Гай стоял столбом, не в силах оторвать зачарованного взгляда от открывшейся красоты.
-Господин?- Лейла открыла глаза и торопливо одернула задравшуюся рубаху. Гизборн отступил на шаг, всеми силами стараясь выглядеть спокойно, даже не подозревая, что с физиономией ярко-красного цвета это не то что бы затруднительно. Сарацинка же и не думала краснеть, хотя из одежды на юном рыцаре оставались лишь исподние порты. Напротив, её взгляд был полон вполне искреннего интереса и восхищения, что в общем-то было закономерно- Гай сам не подозревал, как привлекательно выглядит его мускулистая тушка и белоснежная кожа. Некоторое время молодые люди молча пялились друг на дружку. Первым опамятовался рыцарь и тут же почти бегом бросился к своей постели, рядом с которой бросил ночью одежду.
-Я спущусь вниз, - сказал он, одеваясь, -а вы будьте тут. Если что-то понадобится, отправишь свою подружку. Я пришлю вам еды и питья.
Спустившись вниз, он отдал несколько распоряжений по поводу завтрака и после того, как накрыли на стол, велел отнести часть еды в его покои. Затем почти до обеда занимался обыденными делами, присматривал за порядком, вершил суд, тренировался. Тренировки проходили на внутреннем дворе и он даже не подозревал, что за ним неотрывно наблюдает пара темных восхищенных глаз из крохотного оконца на верхнем ярусе.

-Он красивый, - мягко сказала Амонет, тронув подругу за плечо, - хотя и не такой, как этот. Но он ведь франк, христианин…
Лейла кивнула, не сводя глаз с тренирующегося на дворе юного рыцаря. Амонет с тихим вздохом принялась отирать тело раненого, покрытое крупными каплями испарины, чистым куском холста, смоченным в горячей воде. Её руки ловко сновали, она почти завершила работу, оставалась только спина. Амонет попыталась приподнять тело юноши, но сил было мало. Тогда она бережно перевернула его на бок. Осторожно омыла плечи, спину, острые выступающие крылья лопаток.
Жалобный стон заставил её подпрыгнуть от испуга. Почти сразу подбежала Лейла.
-Что случилось? Ты сделала ему больно?
-Нет!- в голосе Амонет был почти суеверный ужас.
-Тише, не кричи, - принцесса зажала рот подруге маленькой сухой ладошкой. – Давай перевернем его. Мне кажется, ему стало худо из-за смены позы. Ведь знахарка говорила, чтобы мы старались не тревожить его.
Вдвоем девушки перевернули раненого, укрыв его чистым куском холста и поверх одеялом из шкур. Юноша снова застонал, а потом открыл глаза. Амонет тихо охнула. Она не слышала тяжелых шагов сзади и не видела навившего над ними торса Гая из Гизборна. Огромные зеленовато-прозрачные озера, полные отчаянной боли смотрели на неё с лица, которое казалось лицом ангела. Потом раненый протянул руку.
-Помогите…- его голос прозвучал слабо и по-детски устало, -помогите…

Гай вздрогнул. Сам не понимая, что делает, он протянул руку и сжал тонкие пальцы аутлоу. Как ни странно, это прикосновение сразу успокоило пленника. Он ответно сжал руку рыцаря в своей и вздохнул с видимым облегчением. Гай опустился на край постели, в смятении глядя на беззащитного врага. Совсем не так он представлял себе их встречу и свою сладкую месть. Он мечтал о том, чтобы заставить этого аутлоу страдать, вкусить все те унижения, что выпали на его собственную долю. Но сейчас, сидя на краю его постели, с ладонью, находящейся в плену слабых пальцев разбойника, врага, сэр рыцарь думал совсем о другом. Он возвращал в памяти собственную боль и отчаянное желание вцепиться вот так в руку, способную защитить его от ненависти и жестокости.
-Больно…- - донесся до него жалобный шепот. Гай вскинул голову. Разбойник закрыл глаза, из-под тяжелых темных ресниц струились слёзы. Пухленькая сарацинка, чья мордашка была тоже мокра от слёз, торопливо опустилась на колени подле постели и принялась ласково поглаживать грудь и лицо раненого, словно это могло как-то его успокоить. Как ни странно, её действия возымели эффект и разбойник заметно расслабился, хотя так и не выпустил ладонь Гая из своей руки. Гизборн осторожно высвободил пальцы и поднялся с постели. Его немного колотило.
-Господин, - мягкая ладошка легла на его плечо, - ты бледен, присядь, я налью тебе вина.
Он вздрогнул, глядя на Лейлу, которая смотрела на него сочувственно. Затем тяжело опустился, почти рухнул в кресло. Пальцы жгло, словно рука разбойника была раскаленной. Гай поежился, глядя, как сарацинка наливает вино в чистый кубок. Она подала ему кубок и, забирая его, Гай коснулся ненароком её пальчиков. Снова хлестнула горячая, сносящая рассудок волна.
-Присядь, - он обнял талию девушки, заставив её опуститься ему на колено. –Сарацинские женщины мудры и искушены в наслаждениях. Кроме того почти все они- ведьмы, умеющие читать в сердцах людей. Прочти в моем сердце!
Он осушил кубок, глядя на неподвижно замершую девушку. Она казалось, о чем-то глубоко задумалась. Наконец, когда Гай уже отчаялся получить ответ на свой вопрос, она вскинула голову, опалив его взглядом рыжих глаз.
-Ты пытаешься быть жестоким и подлым, хотя это не в твоей природе, - тихо сказала девушка, - ты одинок и тебе тягостно твоё одиночество. Ты пережил личный ад, тебе было очень тяжело. Тебя предавали и поступали с тобой подло…но даже сейчас свет и чистота все ещё в твоем сердце. Ты чище и благороднее многих из тех, кого видели мои глаза…
Гай молча смотрел на сарацинку, потрясенный тем, как глубоко она заглянула. Словно сунула руку в самые глубокие темницы его измученной души и вытащила клубок извивающихся червей и змей, точивший её изнутри. Словно поняв, как сильно зацепила его, девушка протянула ладошку и нежно погладила Гизборна по волосам.
-Не старайся быть хуже, чем ты на самом деле есть. Просто будь собой, мой господин…отпусти своих призраков и демонов. И ты поймешь, что есть не только ненависть и злоба людская, но и искренняя любовь и привязанность.
-Привязанность…- Гай смотрел на неё больными глазами. –Для меня нет привязанности…и нет любви…
Она едва успела встать с его колена, как он вскочил, отбросив ногой зазвеневший об пол кубок.
-Ты на самом деле глубоко смотришь, Лейла…- хрипло произнёс он. –Но тогда загляни в сердце и душу этого отродья! И скажи, какая судьба ждет его? И не ошибись, принцесса Аравийская, иначе я отдам тебя своим солдатам…а перед этим…
Он схватил девушку в объятия и прежде, чем она успела опомниться, жадно впился в её губы.

К вечеру разбойнику стало хуже. Он метался и бредил, звал кого-то, видимо, друзей. Пришедший по просьбе Лейлы Гизборн непонимающе уставился на девушку.
-Я- то тут чем могу помочь?
Она бросила на него усталый взгляд.
-Просто присядь и подержи его за руку. Мы не должны пренебрегать ничем, чтобы успокоить его. Однажды это помогло…
Гай был совершенно неуверен в том, что это поможет снова. Но видимо, какими-то фибрами души аутлоу уловил его присутствие и открыл глаза. Огромные, казавшиеся омутами на исхудалом, обтянутом исцарапанной кожей лице, они притягивали, сводили с ума, в них Гай словно видел себя маленького, беззащитного перед чужой ненавистью. Словно в каком-то безумном наитии он схватил руку врага, стиснув тонкие горячие пальцы, и ощутил ответное пожатие. Разбойник дышал хрипло, периодически срываясь на стоны и невнятные мольбы. Гай положил руку ему на грудь, поглаживая, как это делала днем раньше Амонет. И постепенно разбойник успокоился. Обе сарацинки метались как на пожаре, меняя воду, обкладывая пылающее тело юноши мокрыми тряпками, чтобы сбить жар. А Гай сидел, сам не свой от душевной боли, от всплывших горьких воспоминаний.

Было уже глубоко за полночь, когда жар спал, и измученные девушки повалились на свою подстилку. Гай не стал будить их. Не раздеваясь, он прилег на край разбойничьей постели и почти сразу же уснул. Сны его были тревожны и возвращали в прошлое. Вот он снова прибегает к матери, ища утешения, а натыкаясь лишь на страх и эгоизм. А вот сэр Эдмонд бросает его на копну сена, поудобнее перехватывая плеть. И снова эти жуткие глаза, холодные, безразличные глаза матери…

запись создана: 22.03.2012 в 16:44

@темы: Робин из Шервуда, фанфик, приключалово

Comments

[киса в свитере]

Битва эпохальная!

[Аллорет НКеллен]

Черепашка с рожками, она была более кровавой, просто не захотелось кровищей увлекаться и я половину потерла.

[Аллорет НКеллен]

Назир подошел к молодым людям, с тревогой глядя на осунувшееся лицо бывшего предводителя.
-Опять? Давно у него не было такого, - он опустился рядом с Робином, приподнял веко, внимательно осмотрев зрачки и коснувшись виска. –Его не ударили в бою?
-Нет, - Гай помотал головой, - он все время был на виду, я бы заметил.
-Надо его положить так, чтобы голова была приподнята, что-нибудь под голову, - Назир осторожно обхватил плечи Робина, оторвав его от древесного ствола и уложив так, чтобы голова покоилась на его колене. Гай лихорадочно сворачивал плащ, сооружая подушку. Тем временем вернулась девушка, неся в руках пальмовый лист с водой.
-Умница, - улыбнулся Назир, хотя сердце его выскакивало от тревоги. – Ты сведуща в медицине?
-Немного, господин, - ответила девушка, осторожно наклоняя лист, чтобы струйка воды стекла на ладонь мужчины. Назир омыл лицо Робина от крови и приподнял, влив немного воды в посеревшие губы. Локсли сглотнул и застонал, открыв глаза.
-Наз…
-Тише, всё хорошо, - Назир с облегчением вздохнул. – Девушка, останься с ним. Гай из Гизборна, мне понадобится твоя помощь.
-Что я должен делать?- вскинул голову Гай.
-Надо смастерить носилки. Долго пережидать мы не можем, а Робин не сможет ехать верхом. К счастью, теперь у нас есть верблюды.

Свечерело быстро. Ночами в пустыне холодно и посему освобожденные невольники и их спасители жались поближе к костру. Девушка с улыбкой набросила на голову покрывало, прикрыв краешком лицо так, что видны были лишь огромные, подведенные сурьмой глаза. Её мягкий музыкальный голосок царил в ярких всполохах ночного костра, в ветре пустыни.
-Благодарность вам и благословение от Аллаха за то, что вы сделали, благородные владыки воинов. Моё имя Таус аль Джаннат, я зарабатываю на жизнь пением песен и сложением стихов. Эти люди, мои рабы, рабыни и невольники из тех, коими наделили меня те, кого тронуло мое пение. Они все достойные и добрые слуги и я не скажу худого ни о ком из них. Они сопровождали меня к месту поклонения. На обратном пути на нас напали псы этого недостойного, господина злобы и подлости, Абул-Хасима, Грозы песков. Когда-то я отказалась разделить с ним вечер и он возненавидел меня, - девушка гордо вскинула голову. –Быть может, господин мой не поверит своей рабе и должнице своего меча, - с лукавинкой в голосе продолжала она, бросив быстрый взгляд на Назира, - но Таус аль Джаннат хотя и певица, но не делит ложе ни с кем, к кому не лежит её сердце, а сердце её не лежит ни к кому. Сам Повелитель Правоверных призывает её пред свои очи и велит петь за занавеской. И очередь её назначена на каждый четверг.
-Ты поёшь для Повелителя Правоверных, девочка?- удивленно приподнявшись на своем ложе, переспросил Робин. –Воистину, неисповедимы пути Господни. Как сказал бы один мой друг.
-Да, господин мой, - изящно поклонилась Таус, - а у тебя есть дело до Повелителя?
-Слышишь, Гай?- Робин бросил на призадумавшегося Гизборна радостный взгляд.
-Слышу, но почти ничего не понял кроме того, что эта леди- певица, - угрюмо буркнул рыцарь, кутаясь в попону. –Что она говорит?
-Эта девушка поет для самого Саладина, - Робин радостно улыбнулся. –Ты понимаешь, Гай? Она сможет провести нас во дворец, но даже если не получится, то расскажет о нас нашим дамам.
Гай с открытым ртом уставился на девушку, в его синих глазах пылал такой восторг, что казалось, он вот-вот вскочит и запрыгает от счастья. Вместо этого он просто наклонился и подкинул хворосту в костер.
-Скажи ей, что если она проведет нас к Лейле. Я вечно буду её должником, - тихо бросил он Локсли так, чтобы не слышал Назир. Робин кивнул.
-Думаю, можно будет попытаться.
-Если мои повелители желают, - я могу спеть для них, - мягко прошелестело над костром. Назир заметно оживился, Робин с любопытством уставился на девушку. Гай ничего не понял, но сообразил, что затевается что-то приятное.
-Увы, у меня нет с собой музыкальных инструментов, - Таус сверкнула темными очами в сторону Наза. –Но Пророк, ба благословит его Аллах и приветствует, изволил сказать, что человеческий голос- лучший из сотворенных музыкальных инструментов.
Она поудобнее уселась, вздохнула и нежный, словно журчанье хрустального ручейка, голос разорвал повисшую тишину.

Взглянул он, словно стрелами темными сердце пронзив моё,
Сердце влюбившейся, от любви погибшей,
Ночи тьма- ничто в сравнении со стрелами ресниц его,
Пламя Гадда- ничто с пламенем, в сердце моем разожженным…

-О Боже, мой Боже!- вырвалось у Локсли, который приподнялся было, но снова рухнул на свою постель. –Откуда ты знаешь эту песню, леди?
Встревоженная Таус повернулась к нему, откинув покрывало с лица.
-О, мой господин, я ранила твоё сердце? Но эта песня просто очень известная, ей уже много лет и обычно её поют перед началом исполнений.
-Локсли, что с тобой, ты с лица спал!- Гай придвинулся поближе и положил ручищу на пылающий лоб бывшего разбойника. –Мне тоже показалось, что я уже слышал…о Боже…это же любимая песня твоей девчонки!
-Прости, господин, прости меня, - Таус была так огорчена, что больно было смотреть. Робин приподнялся, схватив её маленькую ручку и прижав к губам.
-Нет, что ты, пой, прошу тебя! Эту песню я готов целую вечность слушать!

Ты сердце моё похитил, душу мою забрал в свой плен,
И нет никого, лишь ты только на свете есть,
Любовь к тебе мне и воздухом стала, и пищей
И жизни моей нить от любви вот-вот оборвется.

Наконец, далеко заполночь почти все обитатели оазиса уснули. Остались лишь Назир с Таус, погруженные в тихую беседу. Девушка была в курсе политических новостей , и Назир узнал много нового о тех законах и обычаях, что были введены в его отсутствие. О закулисных интригах и ситуациях, о друзьях и врагах. Кроме прочего беседовать с весьма умной и осведомленной красавицей было просто приятно. Заметив, что Таус дрожит и кутается в свою накидку, Назир принес запасное одеяло и набросил на плечи девушки.
-Скажи мне, господин, отчего так сильно взволновала моя песня этого юношу?- спросила Тайс, когда мужчина вернулся на свое место и подкинул пару веток колючки в костер. –И что ищут двое иноверцев в нашей стране?
-Это долгая история, а ночь уже близится к концу, - Назир бросил взгляд на спящего Робина.- Скажу лишь, что песню эту пела его возлюбленная.
-Ты прав, мой господин, - покорно кивнула девушка, - ложись, я присмотрю за огнем. Не хочется спать, красота этой ночи проникает в самую душу.
-Эта ночь похожа на тебя, Таус, - неожиданно для себя, тихо произнес Назир, - она столь же таинственна и притягательна.
-Я кажусь тебе притягательной?- лукаво улыбнулась певица, отодвигая покрывало так, что стали видны ямочки на её щеках. Назир кивнул.
-Более чем…но в стране франков я научился держать свои желания при себе…
-Страна франков далеко, - улыбнулась девушка, поднявшись и поманив за сбой мужчину. –А ночь набрасывает покровы на любящих. Потому я люблю ночь больше дня…

Гай проснулся от звука почти неслышных шагов. Приоткрыл глаза, провожая два силуэта, мужской и женский, скрывающиеся за деревьями. Затем потянулся и сел, зевнув с риском вывихнуть челюсть. Завернувшись в одно из запасных одеял, он подошел к краю оазиса и остановился у самой кромки песков, глядя в темную ночь, расцвеченную лишь тусклыми огоньками звезд, которыми было усыпано это чужое небо. И словно тяжелой гигантской рукой сжала сердце тоска по Лейле, по её улыбке и теплым руках, по её волосам, к которым он так любил прижиматься лицом, по её теплу и нежности.
Сам не понимая, что делает, Гай побрел вперед. Ноги утопали в песке, а грудь сжимала боль. Больше всего ему хотелось уйти подальше и хоть немного дать волю гневу и отчаянию. Две фигурки, Назир и девушка-певица, проскользнувшие за деревья, явно увлеченные друг другом, словно пробудили в его душе ту боль, что была чуть прибита трудностями странствий. Гай тащился вперед и вперед, чувствуя, как по щекам катятся неудержимые слёзы, не замечая, что все дальше уходит от оазиса…

[киса в свитере]

Так ещё потеряется. бестолочь!

[Аллорет НКеллен]

Черепашка с рожками, я ж говорила, дальше будут приключения)))) дальше будут две линии.

[Аллорет НКеллен]

Теплые ладошки Таус скользнули по груди, упираясь. Спустя пару мгновений в поле зрения появилась милая, хотя и слегка встрепанная головка. Назир слегка улыбнулся, погладив пышные волосы девушки. Она наклонилась, припав к его губам и он охотно ответил на поцелуй. Неожиданно девушка вздрогнула, оторвав губы от его губ и замерев. Назир тоже застыл, вслушиваясь в звуки зарождающегося утра.
-Мне послышалось ржание, - тихо произнесла Таус, пытаясь рассмотреть в сереющем сумраке хоть что-то. Назир осторожно выбрался из-под её тела и, натянув штаны, быстро двинулся к коновязи. На миг в тусклом свете, отбрасываемом почти угасшим костром, мелькнула громадная темная фигура и почти сразу исчезла за деревьями. Назир бросился к коновязи и застыл, скрипнув зубами. Затем торопливо наклонился, всматриваясь в лица спящих. Все были на месте…кроме рыцаря. А черная бестия, именуемая Фьюри, только что сорвала привязь и помчалась в пустыню.
-Присмотри тут, - прошептал Назир подбежавшей к нему Таус. Девушка коротко кивнула.
-Будь осторожен, возьми с собой хотя бы это, - она вложила в его пальцы рукоять его собственного клинка. Назир одобрительно улыбнулся предусмотрительности изнеженной красавицы. Скользнув пальцами по её волосам в короткой ласке, он взлетел в седло своего Быстрокрылого и направил коня в пустыню.

Гай не сразу понял, что происходит, когда неожиданно его тоскливые размышления были прерваны жутким ревом. К нему примешивался отчаянный женский крик. Сбросив оцепенение, рыцарь огляделся. Из-за соседнего бархана выбивались неверные отблески пламени и он побрел туда, утопая в песке и даже не вспомнив, что с собою у него нет меча, лишь короткий кинжал.
Отчаянный женский крик перерос в истошный визг и сэр Гай прибавил шагу, на бегу оборачивая левую руку попоной и доставая единственное оружие. Он взобрался на вершину бархана и почти скатился вниз, на миг устрашившись в своем сердце представшего ему зрелища.
На вкопанной в песок раме-распорке была привязана молодая женщина. Фигурой и длинными волосами она походила на Лейлу, и сердце рыцаря на миг упало от дикого, смертельного ужаса. Женщина висела на распорке, видимо, от страха лишившись чувств. Ветер трепал её длинные черные волосы, развевавшиеся, словно траурное знамя. А над рамой нависло чудовище, подобное которому можно было бы увидеть лишь в кошмарном сне. Гай едва не завыл от отчаяния и ярости, тварь была громадной и явно очень голодной. Она лязгала зубами, каждый из которых был длиной в палец взрослого мужчины, пытаясь ухватиться за развевающиеся волосы, явно обманутая их движением.
-Эй, урод!- рявкнул рыцарь, пытаясь как-то отвлечь внимание чудища от распорки. Тварь повернула шипастую голову, на которой, словно у демона, росли два коротких рога. Гай прикусил губу. Дракон! Он считал рассказы о них идиотскими выдумками, бредом перепивших менестрелей. Но то, что сейчас лениво шло к нему, помахивая тяжелым хвостом, не могло быть ничем иным. Гай на миг закрыл глаза, возвращая в памяти нежный образ любимой. Он не особенно верил в Бога и святых, но он видел смерть и был свидетелем мистических событий. Всё же в сердце его жила лишь одна крепкая и непоколебимая вера. Вера в любовь.
-Лейла…- прошептал он, мысленно коснувшись губами её губ. И бросился вперед.

Назир пришпоривал коня как мог, иногда за барханами он видел взлетающий темный загривок Ярости. Уже было достаточно светло, чтобы рассмотреть путь. Но он не сразу понял, как вдруг оказалось, что Ярость совершенно исчез с поля зрения. Словно назло поднявшийся ветер быстро заметал все следы, так что Назиру пришлось остановиться. Поднявшись на вершину бархана, он пристально всматривался в окружающие пески, надеясь заметить хоть что-то…но лишь вдали позади него маячило зеленое облачко оазиса. Оставалось надеяться, что верный конь отыщет хозяина. И чего этого ненормального понесло в пустыню? Назир скрипнул зубами, представив, как исчезновение Гизборна подействует на Робина. Но он ничего больше не мог сделать. Нехотя повернув обратно к оазису, мужчина впервые в своей жизни мысленно обратился к Богу.
«Защити его, Отец Вечности, открой ему путь и приведи обратно.».

Гай пригнулся, уходя от щелкнувших прямо над головой челюстей. Дракон недовольно заревел, стараясь достать верткого врага. Гая спасало то, что передние лапки у чудовища были совсем крошечные, ими он хватать не мог. Кроме всего прочего Гай успел заметить, что монстр хром на левую ногу и двигается не слишком ловко. Посему решил попытаться подобраться справа. Попытка полоснуть тварь кинжалом успехом не увенчалась. Броня чудища не уступала металлической. Гай отпрыгнул, уходя от зубов, и едва не был сбит чудовищным ударом хвоста.
Дракон попытался развернуться, но Гай с неожиданной для самого себя легкостью перекатился и полоснул кинжалом по брюху. Чудище взвыло и заметалось, пытаясь растоптать врага. Гай едва успел уклониться от нового удара хвоста и с недоверием уставился на лезвие кинжала, залитое кровью. Ему удалось! Удалось поранить монстра! Видно, чешуя на пузе твари была мягче и уязвимее, чем мощная броня на боках и спине. Ободренный этой маленькой удачей Гай попытался снова подобраться к чудищу, но острые зубы щелкнули буквально в волоске от его головы. В ноздри ударил омерзительный запах гниющего мяса. Гай отскочил и побежал вокруг распорки. Песок- не лучшая площадка для бега и он едва не упал, а монстр, мгновенно среагировавший на бегущую добычу, потопал следом.
Женщина, успевшая уже прийти в себя, что-то отчаянно крикнула, Гай не понял, что именно. Он развернулся, чтобы встретить дракона лицом к лицу и застыл в паре ладоней от оскаленной пасти.
-Не двигайся!- завопила женщина на распорке. Гай не сообразил даже, что понял значение её возгласа. Он замер, словно изваяние, пока чудовище обнюхивало своего противника. Пасть распахнулась так широко, что в неё могла бы поместиться вся верхняя часть сэра Гая, а рыцарь был отнюдь не маленького роста. И тогда Гай сделал то единственное, что мог. Резко вскинув руку, он по самую рукоять вогнал кинжал в нёбо чудовища.
Кошмарный рёв пронесся над пустыней. Мотая головой, дракон заметался по песку, ударом хвоста повалил распорку. Гай подполз к все ещё связанной женщине и легко оборвал веревки, прихлестывающие её тонкие запястья к неструганному дереву. Монстр бесновался всего в нескольких шагах. Женщина (вблизи она оказалась совершенно непохожа на Лейлу) судорожно вцепилась в руку рыцаря, что-то лепеча в ужасе. Гай толкнул её к бархану.
-Беги!
Он поднялся, выдернув один из шестов, составлявших распорку. Конец шеста был довольно острым, его срубили под углом. Дракон, издавая почти человеческие стоны, потащился к нему, как-то странно подергиваясь. Гай поудобнее перехватил шест и со всей немалой силой, таившейся в его руках тренированного воина, вогнал импровизированное оружие в брюхо твари.

Женщина, причитая, снова схватила его за руку. Гай не понимал, чего она хочет. Наклонившись, он с усилием выдернул шест и пригвоздил шею монстра к песку. И только потом тяжело рухнул на колени, с трудом глотая кристально чистый воздух. Женщина опустилась рядом, с тревогой глядя на молодого рыцаря. В свете уже родившегося утра было видно её лицо, по-своему красивое, суровое, украшенное синими татуировками.
-Я не понимаю тебя, - устало произнес Гай.- Я не знаю вашего языка.
Она уставилась на него пронзительными серыми в лиловых крапинках глазами.
-Франк! Да будет воля Творца Вечности! Ты принёс освобождение лишь наполовину!- она говорила по-английски с тягучим акцентом, но видно было, что язык этот ей знаком. Это обрадовало Гизборна.
-Что это за тварь такая?- спросил он, кивая на убитого монстра. Женщина торопливо собрала длинные волосы в узел на затылке и огляделась.
-Скоро придет второй…ты убил самца, франк, самка придет мстить.
-Проклятие, - Гай закрыл глаза, опустив голову на кулаки, - а я так устал…
-У меня нет воды и еды, я сама должна была стать пищей для аждхи,- женщина покачала головой. –Спаси нас, франк, доведи дело до конца. Мой отец сумеет достойно отблагодарить тебя за мое спасение.
-То, что мне нужно, он мне дать не в силах, - глухо произнес Гизборн. –Расскажи поподробнее про этих тварей. Самка так же велика, как и этот?
-Больше, - женщина вздрогнула, инстинктивно прижавшись к своему спасителю. –Она намного больше и злее…

[Аллорет НКеллен]

Отстань, Наз, я могу ехать сам, - вяло отбивался Робин. –И где Гай? Какого черта он шляется невесть где?
-Он ушел вперед вместе с одним из невольников, разведать дорогу, - сказал Назир, не глядя на молодого человека. – Мы нагоним его к вечеру.
-Господин мой, лучше всего будет поехать прямо ко мне, - сказала Таус, успевшая уже задрапироваться в ткани, из которых лишь темные очи полыхали. – Мы быстро доберемся, мой дом недалеко от края города, в нём есть все, что нужно для отдыха и лечения. А моя старая кормилица весьма сведуща в травах и сумеет излечить Робина от его недуга.
Назир вытащил пробку из меха и прижал горлышко к губам Робина. Глоток снадобья, без которого у Локсли все ещё случались припадки. Робин поморщился и попытался сесть, но Назир почти силком уложил его обратно.
-И думать не смей! Поедешь на носилках. Таус, собери своих людей, выступаем, как только наберем воды.

Самка дракона обычно появлялась с востока. Гай кое-как обстрогал концы шестов кинжалом, соорудив подобие копий. Хоть и жалкое, но оружие. Женщина, назвавшаяся Айсой, примостилась рядом с ним, беспрестанно шепча молитвы и оглядывая пески. Её истошный вопль заставил Гай подскочить от неожиданности.
-Демон! Там демон!
Гай развернулся и тоже вскрикнул. Но его крик был от радости. Бросив недоструганное копье, он побежал, утопая в песке, а с вершины песчаного холма к нему с радостным ржанием спускался верный Фьюри. Айса с открытым ртом следила, как белокожий гигант и громадный черный конь словно обратились в единое целое. Мужчина обнял чудовищного зверя, спрятав лицо в черной гриве , гладя ему шею и морду, что-то нежно говоря. А огромный конь тихо ржал, обдавая плечо хозяина теплым дыханием, и тыкался мордой ему в волосы.
-Это твоя лошадь?- послышался за спиной тихий голос. Гай прижался лицом к морде Фьюри.
-Моя, - ответил он, чувствуя, как надежда снова вливается в измученную душу. –Это конь, его зовут Фьюри. И теперь у нас есть хоть какой-то шанс!
Он снял с седла тороки, в которых было оружие и вино. Сделал большой глоток из меха и протянул женщине.
-Вино. Будешь?
Неожиданно для него она кивнула.
-Благодарю тебя, франк.
Громкое ржание Фьюри заставило их обернуться. На вершине высокого бархана возникла гигантская рогатая фигура. Драконша спешила наесться…

Солнце уже встало из-за барханов, когда оазис скрылся из поля зрения путников. Таус с присущей её полу заботой и нежностью опекала больного Робина, устроив над его носилками что-то вроде балдахина, защищавшего молодого человека от палящего солнца, и теперь ехала рядом, чтобы не упустить если он чего-то захочет. Назир в задумчивости ехал впереди отряда, по обе стороны от него на конях следовали за ним двое самых сильных и опытных невольника.
-Таус, - позвал Робин, приподнявшись на своих носилках, - мне как-то неуютно без оружия. Ты бы не могла дать мне хоть что-нибудь?
-Вот, возьми, повелитель красивых,- девушка наклонилась, отстегнув от бока своего коня кривую саблю и положив её на грудь Локсли. –Но не тревожься, теперь мы вооружены и нас ведет лучший из воинов Аравии.
-Спасибо тебе, Таус, - Робин слабо улыбнулся. –Тебе ведь он нравится, верно? Назир- замечательный человек.
-Я знаю, господин, - мечтательно улыбнулась красавица.

Они преодолели довольно большое расстояние прежде, чем солнце поднялось на высоту копья. Тогда Таус и её воины, совершив омовение песком, встали на молитву. Назир не молился, но терпеливо ждал, пока помолятся остальные. Коротая минутку, он подошел к носилкам и отодвинул занавес.
-Ты в порядке?
-Всё хорошо, -Робин положил руку на плечо друга. –Гая там не видно ещё? Он далеко ушел.
-Скорее всего мы нагоним его уже у самого города,- спокойно ответил сарацин, - хочешь пить?
-Да, глоток воды не помешал бы.
Напившись, Робин откинулся на своем шатком ложе и закрыл глаза.
-Знаешь, - тихо сказал он, - ты можешь не скрывать от меня. Гай ушел в пустыню…один…но он жив, хотя ему и грозит опасность…Наз, я чувствую его…чувствую очень сильно с тех пор, как умер вместе с ним и вернулся из Пределов Смерти. Если что-то случится с ним, я никогда не прощу себе…
Он не успел договорить, как песок вокруг взметнулся золотыми смерчами, выпуская закутанных в серые одежды воинов. Успевшие окончить молитву невольники сгрудились вокруг Таус, вступив в яростную схватку с врагом. Назир рванул на подмогу. Закипела жаркая битва.

Робин кое-как сполз с носилок. Голова ужасно кружилась и слабость одолевала, но упрямый Локсли все же потащился к дерущимся. Лежать, когда рядом кипела схватка, было выше его сил.
Он едва успел уклониться от свистнувшей над головой сабли. Второй удар удалось парировать, но рука сразу онемела от отдачи. Шатаясь от слабости, Робин попятился, отклонив очередной удар. Но привычная к битве рука словно сама парировала и наносила удары, пусть даже не совсем привычным оружием. Робин дрался с высоченным разбойником, чье лицо было рассечено от лба до подбородка чудовищным шрамом. От носа осталась лишь жалкая культяпка. Омерзительный облик не казался бы столь кошмарным, если бы не холодный, безразличный взгляд черных глаз. Робин встретился с ними лишь на секунду. Ощущение было, словно изнутри по сердцу провели грязной тряпкой. В следующий миг чудовищный удар вышиб саблю из ослабелой руки бывшего аутлоу. Робин упал на раскаленный песок и попятился.
-Это не твоя битва, чужеземец,- проскрежетал разбойник пустыни, ударом ноги опрокидывая пытающегося подняться Локсли. –Ты свое отвоевал…
Сабля взметнулась над головой. Робин в отчаянии рванулся, врезавшись головой в живот убийцы и отбросив его на песок. Разбойник был так ошеломлен этим нападением заведомо беспомощного противника, что не сразу сообразил, что руки Локсли крепко сжимают его горло. Словно в кошмарном сне глядя в глаза, полные холодного изумления и ненависти, Робин стискивал изо всех сил глотку врага. Болью обожгло левый бок, но он в ответ лишь сильнее сжал пальцы. Они метались по песку и пару раз разбойник едва не скинул с себя слабеющего противника. Робин же вцепился в негодяя изо всех сил, обвив ногами и не разжимая сведенных на горле рук. Бандит захрипел, лицо его было багровым от недостатка воздуха. У Робина в глазах темнело от слабости, но он продолжал борьбу. Вцепившись в его руки, бандит попытался оторвать их от горла, но Робин с такой силой сжал пальцы, что ногти вонзились в кожу противника, а трахея захрустела под их натиском. Это последнее усилие забрало остатки его сил. Не видя и не слыша уже ничего, он тяжело повалился на тело врага.

[киса в свитере]

Аллорет НКеллен, тиранозавр?
Битва с разбойниками эпичная! Зачиталась!

[Аллорет НКеллен]

Черепашка с рожками, не совсем. Скорее карнотавр. Дальше будет объясняться, почему и как доисторические рептилии очутились в аравийской пустыне. проду уже пишу

[Аллорет НКеллен]

Гай сдернул с седла арбалет, упер его в песок перед собой и чудовищным усилием натянул без рукояти. Айса смотрела на это действо расширенными глазами, на миг позабыв о драконше, которая неторопливо шла к ним, видимо, уверенная, что жертвам некуда бежать.
-Молись, - хрипло произнес рыцарь, прицелившись в грудь чудовищной твари, которая превосходила первого монстра в размерах, как взрослый мужчина превосходит отрока. Айса судорожно вцепилась в его поечо, шепча слова молитвы. Гай тщательно целился, от души надеясь, что тварь уязвима так же, как и её предшественник. Драконша на миг замерла и Гай воспользовался этим мгновением, чтобы выстрелить. Оглушительный рев, казалось, расколет небеса. Тварь заметалась и прибавила шаг. Гай попал, но чудовище было слишком живучим. Гизборн толкнул женщину к Фьюри и бросился к лежавшим на песке оструганным шестам. Чудовище мчалось к нему, рыча и разинув кошмарную пасть. Гай успел развернуться и упасть на спину, подняв шест острием вверх и направив на чудовище, которое само напоролось на это импровизированное, но тем не менее страшное оружие. Гай едва успел выкатиться из-под громадной туши, рухнувшей и дергающейся на песке, обильно поливая его кровью. Громадный хвост взметнулся и с силой ударил по пытающемуся подняться рыцарю, отбросив его далеко в сторону. Но Гай все же нашел в себе силы подняться и доковылять до запасного шеста. От удара он едва не лишился сознания, но злость и боевой пыл не дали ему отключиться. Подхватив шест, он приблизился к кончающемуся чудовищу и мощным ударом в шею добил его.
-Благослови тебя Владыка Вечности, франк!- Айса едва успела подхватить падающего от изнеможения рыцаря. –Ты спас не только меня, но и мой народ от горькой судьбы. Пойдем, тебе надо отдохнуть.
-Куда ты меня ведешь?- пробормотал Гизборн, пошатываясь, но послушно бредя рядом с женщиной, опираясь о её плечи. Айса помогла ему взобраться в седло и легко вскочила на круп Фьюри, обхватив своего спасителя за талию.
-Правь, куда я скажу, франк. Моё племя живет недалеко. И они будут счастливы принять тебя.

Робин очнулся от звука нежного голоса, напевавшего старинную арабскую песню о любви. На мгновение ему почудилось, что все случившееся было сном и он по-прежнему в замке, в комнате Гая, и Амонет поет, стоя у окна. Но наваждение рассеялось, стоило ему лишь открыть глаза.
Он лежал в прелестной, изящно убранной комнатке, выходящей во внутренний дворик. В выходном проеме маячила знакомая массивная фигура. Назир! Сарацин сидел на корточках на пороге, с видимым удовольствием вслушиваясь в нежный голосок певицы. Робин пошевелился и Назир, видимо, услышав шорох, повернул голову.
-Долго же ты валялся, - сказал он, входя в комнату и опускаясь на колени рядом с постелью.
-Сколько?
-Порядочно. Не вставай, есть хочешь?
Робин прислушался к своим ощущениям. Есть не просто хотелось, а хотелось зверски.
-Дракона бы съел!- признался он. Назир с улыбкой кивнул.
-Пойду скажу Таус.
-Наз…
-Что?
-Гай не появлялся?
Назир покачал головой. Робин закрыл глаза, свернувшись калачиком под тонким покрывалом.

Гай при шел в себя от ржания Фьюри. Айса что-то кричала сзади. Открыв глаза, молодой рыцарь увидел окруживших их людей, причем к его удивлению, лица мужчин были закрыты, лица же женщин открыты и украшены татуировками, подобными тем, что были на лице Айсы. Поодаль были раскинуты шатры, какие он уже видел. В таких обычно жили Дети Пустыни.
-Спокойно, Фьюри, - Гай погладил верного коня по шее и помог сначала сойти Айсе, потом сам сполз с седла. На спрыгнуть сил не оставалось.
Женщина что-то говорила, бурно жестикулируя, Гай заметил недоверие на лицах, сменившееся робкой радостью, а затем восхищением. Вперед вышел высокий старик в белоснежном облачении, почтительно сложив руки на груди и склонив голову.
-Приветствую, сын мой., - произнёс он на чистейшем английским языке, - иди за мной. Айса, позаботься о коне.
Немало удивленный Гай последовал за старцем, который повел его среди шатров к одному, на котором Гизборн не без потрясения увидел тщательно нарисованный крест.
Внутри шатра было прохладно и пахло какой-то стряпней. У голодного рыцаря потекли слюнки от аромата вареного мяса, но он ничем не проявил своего нетерпения.
-Входи и располагайся, дитя моё, - старик с улыбкой откинул с лица накидку и Гай едва не вскрикнул, увидев белоснежную гриву, ярко-голубые глаза и совершенно не арабские черты лица.
-Вы не сарацин!- изумленно произнес он, глядя в это улыбающееся лицо.
-Истинная правда, мой мальчик, - старик указал на подушки и шкуры,- располагайся. Айса сейчас подаст тушеное мясо и шербет. Благодарю тебя за неё, она- моя единственная дочь, моя отрада и радость моей жизни.
-Ваша дочь…но вы, кто вы?
-Вообще-то, здесь принято прежде юным называть себя, лишь потом говорят старцы, - голубые очи седобородого сверкнули озорно, - но поскольку ты- мой гость, то три дня я не имею права спрашивать тебя ни о чем. Мое имя Эрик из Клэр, я младший сын графа Бейлвина.
-Я слышал о вас, - кивнул Гай, - вы были младшим из девяти сыновей Бейлвина. Ваш старший брат Гуго в свое время обучал меня владению мечом.
-Гуго! Он ещё жив?- старец подался вперед, жадно глядя на юношу, ловя каждое его слово.
-Увы. Он тогда уже был очень немолод. Он умер прежде, чем мне сравнялось четырнадцать зим. Но большая часто того, что я умею, его рук дело. Он часто рассказывал мне о своих братьях. О вас в том числе. Он говорил, что вы были самым неугомонным из всех детей Бейлвина.
Пришла Айса, неслышной тенью скользя по шатру и собирая трапезу. Но старик словно не замечал ничего. Он с жадностью вслушивался в голос Гизборна, ловя каждое слово, словно вдруг после долгих лет на чужбине повеял ветер родной земли.
-Отец, у вас будет достаточно времени поговорить, - тихо прошелестела женщина, почтительно склонившись перед родителем, - наш гость голоден и жажда терзает его.
-Ты права как всегда, девочка, - старый Эрик тряхнул головой и преломил небольшую круглую лепешку из тех, что были поданы на деревянном блюде. –Раздели со мной трапезу, сынок.
-Меня зовут Гай из Гизборна, - сказал Гай, с удовольствием принимаясь за еду.

[киса в свитере]

О, колония европейцев, как мило! Жду проды!

[Аллорет НКеллен]

Черепашка с рожками, скорее уж один-единственный))) Айса- полукровка.Я ить сама не знаю, что напишется. Вроде думаю писать одно, а выходит совершенно другое.

[Аллорет НКеллен]

Робин кое-как выпростал длинные конечности из-под покрывала и попытался встать. Попытки с третьей ему это удалось и он, обернув бедра попавшимся куском шелка, пошатываясь, побрел на поиски «дома отдохновения», как тут поэтично называли отхожее место. Вечер выдался достаточно напряженным из-за его желания немедленно отправляться на поиски Гая, Назир просто сделал что-то, надавил на его шею и Робин ощутил, как проваливается в глубокий непробудный сон. Сейчас Робин не мог даже злиться на него, прекрасно понимая, что прежде всего Наз оберегал его самого.
Отыскав крошечное отгороженное помещение с одним-единственным отверстием в приспособлении, напоминающем короткую скамью, Робин облегченно вздохнул.
Сделав свое черное дело, он выбрался из «дома отдохновения» и потащился во внутренний дворик. Спать не хотелось, более того, странное ощущение преследовало его. Он словно ДОЛЖЕН БЫЛ идти туда, куда пришел. Остановившись у кромки бассейна, наполненного ароматной розовой водой, он ополоснул руки и лицо, сгоняя остатки дремоты и истомы. Было душно, огромная желтая луна висела так низко над темными массивами садов, что казалось, её можно потрогать, в воздухе плыл аромат цветов и специй.
Робин опустился на край бассейна. Больше всего на свете он мечтал сейчас оказаться рядом с Гаем, он чувствовал, что тому больше не грозит опасность, но он так привык, что Гизборн все время рядом. Иной раз им даже не надо было говорить, после совместных путешествий По Ту Сторону жизни они ощущали друг друга так остро и сильно, что Гай даже мрачно шутил на эту тему, будто чтобы избавиться от Робина, ему придется сдохнуть уже по-настоящему.
-Где ты, Гай, что с тобой…- пробормотал бывший разбойник, с тоской глядя в желтый лик луны.
«Локсли!»- прошелестело так неожиданно, что Локсли чуть не слетел в бассейн. Высокая тень скользнула к бассейну. Лица было не различить, но Робин прикусил губу и протянул руку, не помня себя от радости.
-Гай! Это ты, Гай?
-«Да. Слушай. Времени нет. Постарайтесь проникнуть во дворец уже завтра. Лейлу собираются выдать замуж за какого-то местного королька, политический брак. Твою девку убьют сразу после свадьбы, Лейла согласилась на брак при условии, что она останется жива. Приказ отдал Саладин, он под влиянием черного колдовства. Происходит что-то очень плохое. Поторопись, Локсли. Я постараюсь успеть, но прошу, поторопись…»
-Гай, постой, подожди!
«Спаси их, Робин…»- прошелестело в уже опустевшем дворике.

…Он очнулся от странного сна, мокрый от пота и с бешено колотящимся сердцем. Сел, стряхнув пальцами с лица соленые капли, и уставился перед собой. Сон, или явь? И почему такое отчаяние, безнадежное, черное отчаяние владеет сердцем?
-Гай, сынок, что случилось?- большая рука Эрика легла на плечо, помогая стряхнуть остатки наваждения. –Подожди, я сейчас зажгу свет.
Тусклый язычок пламени на фитиле масляной лампы был словно самой жизнью. Гай прижал руки к груди, пытаясь унять тяжелое болезненное биение.
-Ты видел сон?
-Вряд ли это был сон…- Гай потряс головой, - я был в гареме Саладина. Видел Лейлу и Амонет. Мою жену собираются выдать замуж за какого-то мерзкого старикашку, Амонет убьют сразу после свадьбы…
-Посмотри на меня, - Эрик пытливо заглянул в синие глаза гостя, - да, пожалуй, это единственный выход…идем со мной, мой мальчик.
Гай молча поднялся с ложа и последовал за старым крестоносцем. Вдвоем они вышли из шатра и побрели по освещенному луной песку. Видна была каждая песчинка, прохладный ветер повеял, когда они вышли за пределы лагеря, он остудил измученное тело Гизборна и прогнал остатки сна.
-Что бы ни случилось, не подавай виду, не задавай никаких вопросов, просто слушай, если тебя спросят о чем-то, отвечай, - сказал старый Эрик, когда они подошли к стоявшему отдельно небольшому шатру, вокруг которого к удивлению Гая вместо песка была растрескавшаяся земля.
-Что там?- тихо спросил юный рыцарь, кивнув на шатер. Эрик неожиданным отеческим движением погладил его по растрепанным отросшим волосам.
-Судьба, - почти прошептал старик, подтолкнув Гизборна вперед.
Гай на миг прикрыл глаза, представив нежное лицо Лейлы, лицо, которое словно лик Святой Девы, вело его и давало силы жить. А потом откинул край завесы и вошел в шатер, согнувшись чуть ли не вдвое.

-Входи, чего застыл?- ворчливо произнес женский голос из темноты. –Не бойся, я не кусаюсь. Присаживайся, юноша, раз уж пришел.
-Салям алейкум, - неожиданно для себя произнес Гай одно из немногих выученных им по-арабски слов. Темнота немного удивилась, но видимо, осталась довольна его вежливостью, потому что голос заметно смягчился.
-Алейкум салям, Гай из Гизборна.
Гай хотел было спросить, откуда известно его имя, но вовремя прикусил язык.
Некоторое время царило молчание. Гай помнил наказ Эрика, а темноте видимо, требовалось время собраться с мыслями.
-Твоя судьба странная,- наконец произнес голос, -озлобленное сердце, сумевшее встать на путь света. Умерший и вернувшийся. Ты знаешь, что должен был умереть ещё ребенком, не умеющим говорить? Если бы твой отчим не вернулся с войны кастратом, ты был бы мертв. Смерть стерегла тебя много раз. Дважды она держала тебя в своих когтях. Дважды ты сумел вырваться. В первый раз тебя спасла древняя магия чужой земли, во второй- любовь.
Темнота немного помолчала, видимо, собираясь с мыслями. Гаю хотелось вскочить, забросить вопросами того, кто был там, в этой темноте, но он сдерживался огромным усилием.
-Ты и твой друг, обманувшие смерть, сумевшие уйти от неё во второй раз, - наконец произнес голос. – Вы уже были вместе в незапамятные времена, когда над землей пылало огненное небо и существа величиной с замки бродили по ней. Из тех времен пришли те два дракона, которых ты убил. И позже, когда король Артур собирал своих рыцарей, вы тоже были вдвоем, но по разные стороны, ибо ты был Тьмой, а твой друг- Светом, тогда тебя звали Мордред, а твой друг на принадлежал человеческому роду. Но за то сострадание, что он проявил к тебе и попытку защитить, он был перерожден в облике того Робина из Локсли, который тебе известен. А сам ты получил жизнь-искупление, которую должен был пройти, те муки, что выпали на твою долю в юном возрасте, и были искуплением. И оно завершилось, когда ты не позволил наемникам надругаться над юношей…
Гай вскочил, не в силах усидеть на месте. В его голове не укладывалось сказанное, он уже открыл было рот, чтобы заговорить, когда вспыхнуло пламя свечи, на миг ослепив его. А когда глаза привыкли к свету, Гай вскрикнул и отшатнулся, зажмурившись и едва подавив желание выскочить из шатра. Ибо существо, лежавшее на устланном мехами и тканями ложе, не могло быть человеческим созданием.

[Аллорет НКеллен]

Робин кое-как дотащился до комнаты, где пребывали Назир и Таус. Лунный свет, проникавший сквозь открытую веранду, падал на два сплетенных тела. Девушка спала, положив голову на грудь любовнику. При виде Робина Назир змеей выскользнул из объятий певицы и, в какие-то мгновения натянув штаны, неслышной поступью вышел из спальни.
Очутившись в комнате Робина, он прежде заставил бывшего командира лечь и лишь потом вопросительно поднял бровь. Робин тихо, стараясь ничего не пропустить, поведал о своем видении.
-Ты не можешь идти, - тихо сказал сарацин, проведя ладонью по лицу, словно стряхивая наваждение, - ты на ногах едва стоишь. Ладно…похоже, мне придется идти самому. Ты можешь сказать, где сейчас Гизборн?
Робин закрыл глаза. Голова пульсировала болью, но в отдельные секунды перед глазами вспыхивали ослепительно яркие виденья. Юноша потряс головой.
-Такое ощущение, что он в пустыне…среди каких-то людей с синими рисунками на лицах.
-Хорошо…- немного поразмыслив, произнес Назир, - не вставай, ты ещё слаб. Таус позаботится о тебе.
-Куда ты, Наз?
-Просто отдыхай, - Назир похлопал бывшего предводителя по плечу и поднялся с колен.
Он выскользнул из комнаты, словно тень, совершенно бесшумно. Робин закрыл глаза. Голова опять раскалывалась, но сквозь боль проскакивали искорки странного покоя.
-Амонет…- пробормотал он едва слышно, и провалился в тяжелый глубокий сон.

Гай прикусил губу, невероятным усилием подавив панический вопль при виде невероятного, жуткого существа, лежащего на ложе из шкур и шелков. Лицо и торс пожилой женщины со следами невероятной, нереальной красоты на морщинистом лице, и ниже пояса толстые кольца-извивы змеиного тела. Гизборн стоял, словно громом пораженный, чувствуя, как по телу под рубахой текут капли ледяного пота.
-Не бойся, Гай из Гизборна, - существо грустно улыбнулось. –Когда-то такие как мы правили миром, теперь я осталась одна…
-Ты демон?- с дрожью произнес молодой рыцарь.
-Нет, всего лишь немного другой вид, - женщина-змея чуть потянулась, устраиваясь поудобнее, -и я уже очень стара, старше, чем те, о ком рассказывают ваши священные книги. Мой народ жил на этих землях долгие века. Но теперь я последняя чистокровная аш-хисс. Хотя кровь наша растворена во многих людях. И в тебе она есть, Гай из Гизборна, и в большой степени, чем даже в этих Детях Змей, что поклоняются мне и скрашивают мои последние дни. Именно потому я помогу тебе.
-Чем ты можешь помочь мне?- Гай опустился на песок у самого выхода. –Разве что…
-Я знаю, о чем ты хочешь просить, Гай, - женщина-змея грустно покачала головой. – Увы, я не могу вернуть тебе твою жену. Но я могу излечить твоего друга Робина из Локсли.
-Ты можешь вылечить Робина?- Гай оживленно вскинул голову. Древнее создание кивнуло.
-Подойди, юный Гай, и сделай так, как я скажу тебе.
Не без внутренней дрожи Гизборн выполнил приказ и приблизился к женщине-змее.
-Сделай надрез на моей руке и подставь вот эту тыкву, чтобы кровь стекла в неё, - женщина-змея протянула рыцарю маленькую долбленку.
Гай немного колебался, но желание излечить Локсли от постоянной слабости и припадков оказалось сильнее. Он осторожно вскрыл острием кинжала синеватую вену на руке женщины и пурпурная кровь заструилась в узкое горлышко долбленки. Наконец женщина-змея пережала пальцем вену и попросила Гая перевязать руку. Гизборн исполнил приказ, с удивлением поймав себя на том, что прикосновение к чешуйчатой коже не вызывает у него никакого отвращения.
-Не бойся, юноша, кровь аш-хисс излечивает любые раны и дает силу. Вместе же с ядом она поистине чудодейственна. Ты спросишь о том своего друга Эрика, когда-то именно кровь моя излечила смертельные раны на его теле.
С этими словами она поднесла ко рту горлышко тыквы и принялась кусать край его. Гай словно зачарованный следил, как желтоватые мутные капли яда стекают в сосуд. Наконец женщина-змея отняла его от губ и протянула молодому рыцарю.
-Сделай и ты глоток, не больше. Ты тяжело переносишь жару и путешествия по воде, это может помешать тебе в твоем пути.
Гай послушно отпил немного из тыквы. Змеиная кровь побежала по горлу, оставляя горячий горько-сладкий след, ударила в голову, словно крепкое вино. Мгновением позже Гай с тихим стоном опустился на колени и потряс головой.
-Что со мной?- слабо произнес он. –Я не умираю…смерть другая…но почему так странно…
-Это лишь твои силы возвращаются к тебе, и тело твое становится здоровым, - женщина-змея снова улыбнулась. – Теперь ты сможешь выдерживать любое путешествие. Иди, отвези эту кровь своему другу. Пусть выпьет три глотка, остатком же натри ему глаза. И натри себе. Так ты сможешь видеть невидимое и всегда находить верный путь. Теперь прощай, Гай из Гизборна.
-Благодарю вас, леди, -Гай растерянно покачал головой, крепко прижимая к груди сосуд. –Если я могу чем-то помочь….
-Ничем, Гай из Гизборна, - древнее создание устало прикорнуло на собственных кольцах. -Иди…и да пребудут с тобой те, кого ты любишь…прощай…
Гай повернулся и почти бегом выскочил из палатки. Сердце его билось так, словно готово было выскочить из груди. Он резко отрывисто свистнул, призывая Фьюри.
-В добрый путь, сынок, - тихо сказал старый Эрик, подходя сзади. – Будь осторожен, Гай, и если понадобится тебе помощь, просто пришли этот нож, - старый рыцарь протянул молодому простой работы нож с оплетенной змеиной кожей рукоятью. –Иди, и благословение Божье да пребудет с тобой.
-Спасибо, сэр Эрик, - Гай улыбнулся. – Я был очень рад нашему знакомству. Если получится, то вернусь и привезу вам этот нож.
Он вскочил в седло и пришпорил коня, пустив в галоп.

[киса в свитере]

ох, как интресно... е

[Аллорет НКеллен]

Черепашка с рожками, меня радует, что Робин наконец перестанет быть дохлой мухой и понавставляет всем, спасая свою Амонет

[киса в свитере]

меня радует, что Робин наконец перестанет быть дохлой мухой и понавставляет всем, спасая свою Амонет

а уж меня как радует!!! А что у него за хворь загадочная?!

[Аллорет НКеллен]

Черепашка с рожками, думаю, после удара по голове у него были кровоизлияния в мозг, настой травницы в Англии помогал немного разжижить кровь. Но кровь нагайны способна совершенно очистить его мозг от последствий удара.

[Аллорет НКеллен]

Амонет очнулась от того, что теплые большие руки обняли её лицо. Она едва подавила крик, решив, что это опять пришли её мучители. Но ладонь, прижавшаяся к её губам была не грубой и не жестокой. Девушка слепо сощурилась, пытаясь в темноте рассмотреть лицо человека, склонившегося над ней. А потом вдруг с жалобным всхлипом прижалась к широкой груди.
-Отец!
-Тшшш, - он прижал к себе дрожащую как в лихорадке девушку. –Можешь встать?
Амонет судорожно закивала, хотя избитое тело болело просто ужасно, казалось, ни единой целой кости не осталось в нём.
-Где Лейла?- почти беззвучно спросил Назир, помогая ей встать. Амонет нашла его ладонь и крепко стиснула в своей руке.
-Её увезли в Тайный Дворец. Старый колдун боялся того, что за ней идут. Отец…отец…
Назир прижал к себе дрожащую как в лихорадке девушку, успокаивающе гладя её по голове.
-Не бойся…идем…
Они пробрались к стенке ямы, в которой держали заключенных, Назир велел дочери держаться за его шею и в считанные мгновения забрался наверх. Полная луна выхватила два силуэта, скользнувшие к небольшому домику, где обычно обитала стража. Здесь Назир осторожно размахал веревку с крюком на конце и одним отточенным движением забросил на забор. Амонет снова забралась на спину отцу, ухватившись за его шею. Её трясло от страха и возбуждения. Посе всего, что произошло, после визита треклятого колдуна к её госпоже и попытки овладеть ею, после заключения в этой кошмарной яме ей казалось, что она спит и видит сон. Но огромное тело её отца не было сном, она чувствовала запах его пота и твердые бугры мышц под кожей. Прижавшись лицом к его затылку, она тряслась как в лихорадке, молясь только Всевластному, чтобы выбраться из этого кошмара.
По ту сторону забора Назир осторожно поднял её в седло коня и запрыгнул следом. К её удивлению стука копыт почти не было, когда он рванул с места в галоп. Лишь когда они преодолели порядочное расстояние по пустынным улицам спящего города, остановившись возле темного силуэта дома с садом, когда Назир помог ей сойти вниз, она поняла, что копыта коня обмотаны тряпьем. Назир торопливо стукнул трижды в ворота и почти сразу они открылись. Амонет вздрогнула, увидев тонкую фигурку, закутанную в шаль. Назир завел коня внутрь и повернулся к женщине.
-Только одна…второй нет во дворце, - отрывисто бросил он. –Это Амонет, позаботься о ней.
Амонет с трудом держалась на ногах, но нашла в себе силы проследовать за хозяйкой дома. Дважды она едва не упала, но все же дошла. Голова ужасно кружилась.
-Присядь, девушка, - хозяйка запалила огарок свечи, а от неё зажгла масляную лампу. –Тебя зовут Амонет?
-Да, госпожа, - едва слышно отозвалась девушка. –Прости меня, но не найдется ли у тебя глотка воды? Почти три дня мне не давали есть и пить.
-Три дня?- юная женщина вскочила, исчезла в соседней комнате и скоро вернулась, неся большой кувшин с водой. Амонет пила жадно, чувствуя, как с каждым глотком в тело вливается жизнь и…боль. Казалось, каждый синяк, каждый рубец, каждая поврежденная косточка завопили на все голоса. Тем временем хозяйка поднесла лампу поближе, разглядывая гостью.
-О Аллах!- выдохнула она, и в её глазах застыли ужас пополам с жалостью. –Бедная девочка, что же с тобой сделали?
-Таус?- окликнул из-за занавеси Назир. –Присмотри за ними обоими, мне нужно ехать.
-Будь осторожен, господин мой!- отозвалась хозяйка дома.

Амонет болезненно всхлипнула, когда Таус попыталась оттереть её тело от грязи.
-Так не пойдет, - певица осторожно убрала волосы с исцарапанного личика девушки. –Надо промыть раны, пока не пошло заражение. Ты сможешь встать, дитя?
Амонет с трудом поднялась на ноги.
-Куда уехал отец?- спросила она, с помощью Таус ковыляя к внутреннему дворику, где находился бассейн с розовой водой. Певица замерла на миг.
-Отец?!- изумленно спросила она. –Назир- твой отец?
-А Робин? Он тут?
-Да, - кивнула Таус, осторожно отняв грязные лоскуты ткани от избитого тела Амонет и помогая девушке опуститься в благоухающие воды бассейна. –Он спит сейчас. Назир умеет сделать, чтобы он спал…
Амонет прижала руки к лицу. Таус не сразу поняла, что она плачет.
-Не бойся, тут ты в безопасности, - прошептала она, бережно промокая чистым куском шелка избитые плечи девушки. –Ты и есть возлюбленная Робина, которую он зовет все время?
Амонет разрыдалась ещё горше. Но на сей раз это были счастливые слёзы.

Робин проснулся от прикосновения маленькой ладошки. Не сразу понял, улыбнувшись спросонья.
-Таус, это ты? А где Наз?
-Робин…- что-то капнуло на его губы и он автоматически слизнул это. По языку хлестнуло соленым. Он прищурился, не веря своим глазам. А потом сел, сам не свой от потрясения и счастья.
-Нети!
-Робин!
Казалось, во всей Вселенной не найдется сил, чтобы разлучить двоих, слившихся в объятии. Амонет плача, целовала его лицо, глаза, губы, перебирала своими ласковыми пальчиками отросшие волосы. А Робин, вне себя от радости и сладкой щемящей боли, гладил её плечи, исхудалое тело, покрытой синяками и рубцами.
-Девочка моя любимая, - прошептал он, закрывая глаза, чтобы скрыть слёзы.
Оба были так слабы, что просто легли рядом, прильнув друг к дружке и не в силах насмотреться на родные лица. Амонет казалось, что из ада она вдруг попала в рай. Отмытое и смазанное бальзамами тело лишь тупо ныло и только это нытье не позволяло ей усомниться в том, что она не спит.
-Робин…любимый мой господин…- прошептала она, теснее прижимаясь к нему и погружаясь в сон. А он ещё долго лежал, не в силах ни уснуть, ни подняться. Слёзы текли и текли, обильно увлажняя подушки и волосы Амонет, которая наконец была с ним.

[Veidung]

Аллорет НКеллен, как ты скажешь - везет же некоторым)))))

[Аллорет НКеллен]

Veidung, ничего, скоро другим тоже повезет

[Аллорет НКеллен]

Гаю даже не приходилось пришпоривать Фьюри, верный конь сам нёс его на предельной возможной скорости. Гай время от времени проводил рукой по боку, где к поясу была прицеплена фляжка с кровью аш-хисс. Он чувствовал себя так, как если бы в его тело вложили обновленную душу, сердце билось ровно и сильно, и голова кружилась от ясности и чистоты мысли. Более того, смазав глаза кровью древнего создания, он обнаружил, что видит и вблизи и вдали так четко и ясно, что впору было удивиться. Всадника на тонконогой арабской кобыле он заметил ещё у самого горизонта и направил Фьюри навстречу.

Назир пришпорил лошадь и вскоре темная точка на сером, облитом рассветными сумерками песке превратилась во всадника. Черного жеребца было мудрено не узнать, Назиру не доводилось видеть подобного зверя. Сердце окатила волна радости.
Приближаясь, он поднял руку, и встречный всадник ответил на приветствие.
-Как Робин?- было первое, о чем спросил Гизборн, поравнявшись с Назиром.
-Порядок, - коротко ответил сарацин и кивнул назад. –Скоро увидишь его.
Дальше они поехали бок о бок, молча. Гай не пытался больше говорить, казалось, сама весть о том, что Робин жив, внесла покой в его душу. Когда впереди появились зеленые шапки окраинных садов, Гизборн подался вперед и чуть вбок и положил руку на плечо сарацина.
-Что ты знаешь о людях-змеях?
Назир вздрогнул, пристально взглянув на молодого рыцаря.
-У нас не принято говорить об Ушедших. Да и помнят их единицы. Но откуда…
-Одна из них дала мне это, -Гай отцепил от пояса фляжку и показал сарацину. –Глоток её крови с ядом и по капле в глаза- и я уже другой. Я чувствую, вижу, двигаюсь быстрее, сила переполняет меня. Но что будет с Робином, если напоить его?

-Кровь нагин!- потрясенно произнес Назир. Кажется, впервые Гай видел его в таком волнении.
-Она назвала себя аш-хисс, - припомнил Гизборн, снова пряча фляжку под пояс. –Сказала, что последняя в своем роду. Ей поклоняются люди с синими рисунками на лицах.
-Нагин!- Назир потряс головой. –Это название, пришедшее из стран Хинду. Когда-то нагины правили этой страной, да и нашей тоже. Очень много их крови растворено в нашей.
-Она сказала, что во мне тоже есть эта кровь. Дала мне свою, дополнив её ядом. Она сказала, чтобы я напоил Робина…
-Считалось, что они ушли давным-давно, - тихо произнес Назир, глядя в светлеющее небо. –Надо торопиться, Гай из Гизборна, твоей госпоже грозит опасность.
-Знаю…- в голосе Гая была боль. –Я знаю…
Он шлепнул Фьюри по шее, черный жеребец рванулся вперед, взрывая песок мощными копытами. Назир пришпорил свою кобылу, нагоняя рыцаря. Окраина была уже близко.

Робин заворочался, пробуждаясь от сна. Голова болела, как и всегда по утрам. Амонет тихо посапывала, уткнувшись носиком в его подмышку. Робин поцеловал её спутанные темные волосы, убрав прядку с исцарапанного изможденного личика. Сердце его сжалось от боли при виде синяков, рубцов и царапин, густой сеткой покрывавших родное тело. Амонет тихо захныкала во сне и Робин осторожно тронул её плечо.
-Нети, Нети, любимая, проснись…все хорошо!
Она открыла глаза, глядя на него все ещё не веря, а потом коротко всхлипнув, прижалась и спрятала лицо на его груди. Робин коснулся губами темной макушки, слыша вдали топот конских копыт и затем звук открывающихся ворот.
-Локсли!
Робин едва не подпрыгнул, ошалело хлопая глазами.
-Гай!- крик сорвался в стон, когда словно раскаленным стержнем пронзило голову. Амонет вскрикнула, пытаясь как-то помочь снова забившемуся в припадке возлюбленному. Ворвавшийся в спальню Гай протопал своими сапожищами по роскошному ковру и упал на колени, приподнимая дергающегося Робина. Зубами выдрал пробку из горлышка и прижал к посеревшим губам былого врага. Робин судорожно закашлялся, но горло его дважды дернулось. Гай успел передать фляжку Назиру, обеими руками теперь прижимая Робина к постели, пока Амонет держала ему голову.
-Давай же, Локсли!- застонал он, с трудом удерживая бьющееся в корчах тело. Робин выгнулся дугой, едва не сбросив с себя рыцаря. Из горла его вырвался протяжный клекот, а потом он обмяк, вытянувшись на постели неподвижно и с закрытыми глазами.

[Аллорет НКеллен]

Часть 3: Между Прошлым и Будущим.

Тяжелые серые тучи плыли над пустынной землей побережья. Холодный порывистый ветер вскидывал темный плащ и играл с золотыми волосами юноши, стоявшего у кромки скал. Раздавшееся позади хлопанье крыльев заставило его вздрогнуть и поплотнее завернуться в плащ. Хлопанье стихло, послышались легкие шаги, шорох камней под ногами. А спустя пару мгновение нежные руки обняли плечи юноши и мягкие губы коснулись его щеки.
-Ты даже не обернулся, любимый, - грустно сказала хрупкая черноволосая девушка, складывая за спиной жемчужно-серые, с лиловым окоемом крылья. –Ты больше не желаешь меня видеть?
-Нет, Хеллиг, только думаю, что твой брат, возможно, не знает, что ты здесь, - в голосе юноши было деланное безразличие, но по тому, как блеснули его глаза, похожие на сапфиры, становилось ясно, что ему отнюдь не безразлично.
-Какое мне дело до Эйлиеса?- зло выплюнула девушка. –Я сама по себе и если даже мир рухнет, я не откажусь от тебя, Мордред!
-Правда?- он развернулся, глядя на неё широко распахнутыми глазами, лицо его было совсем детским в этот миг, и таким удивительно нежным, когда он опустился на колени, обняв девушку. Её ладошка погрузилась в его золотые волосы, перебирая их.
-Никогда, никому не отдам тебя, любовь моя, - она тоже опустилась на колени, поморщившись от прикосновения нежных коленок к острым камням. –И никто не может запретить мне видеться с тобой, целовать тебя…любить тебя…
На бледных щеках юного Мордреда вспыхнул густой румянец. Он улыбнулся как-то беспомощно, робко, от чего у его леди закружилась голова.
-Хеллиг…
Она потянулась к его губам и он поцеловал её. Два прекрасных серых крыла взметнулись, окутывая влюбленных, укрывая их поцелуй от посторонних глаз, от суровых небес.

-Теперь ты видишь?- тихо спросил Мирддин, наклоняясь над плечом хэльве, который в задумчивости следил за двумя маленькими фигурками, отражающимися в Оке Судьбы.
-Но что, если это единственный способ остановить его? Не дать сделать то, что погубит…всех…- проклекотал крылатый, вскинув голову и отбросив на спину густую волну темных волос. –Если цена этому- Хеллиг, то я согласен на эту цену!
Маг покачал головой.
-Не думаю, Эйлиес, если бы все было так просто…Артур не желает слушать ни меня, ни кого-то другого.
-Но мальчик виновен лишь в том, что рожден для мести! Быть может, Хеллиг сумеет пробудить в его душе что-то иное. Так или иначе, я не упущу этот шанс, - хэльве тряхнул крыльями, как делал в минуты сильного волнения. –Если понадобится спрятать детей на Авалоне, я это сделаю.
-Даже вопреки мнению Совета?- вкрадчиво поинтересовался Мирддин.
-Если это- цена, то да.
-Ты рискуешь не только сестрой, но и собой…своими крыльями!
-Да на кой мрак они мне, если битва все-таки случится!- взорвался крылатый, и от его гневного голоса, казалось, задрожали окрестные скалы. –На кой мрак они мне, если ЕЁ не будет! А ОНА погибнет, потеряв его!
-Аллорет- взрослая женщина, - тихо произнес маг, словно пришибленный этой вспышкой гнева нечеловеческого создания. –И сама выбирает, с кем ей оставаться. И если она выбрала не тебя, то…
-То она все ещё моя жена!- теперь в голосе хэльве звучала боль. –Моя жена, которую я люблю…которая может выбрать кого захочет, увы, таковы наши законы…пусть будет…с другим…но пусть будет жива! Это всего лишь человеческая жизнь, Мирддин! Так мало!
-Ради любви к оставившей тебя женщине ты готов пойти против Ока Судьбы?- маг покачал седой головой. – В тебе точно есть человеческая кровь, Эйлиес…иначе нельзя объяснить такую глубокую преданность.
-Это неважно, Мирддин…так ты поможешь мне?
-А что мне остается?- маг грустно улыбнулся, положив руку на плечо крылатому. –Ты- мой учитель и мой друг…я сделаю все, что смогу, Эйлиес, но за последствия не отвечаю.
-Пусть Вечность осенит тебя, - тихо ответил хэльве. Выйдя на балкон, нависающий над обрывом, он взмахнул крыльями и устремился к небесам, оставив своего смертного друга в одиночестве.

[Аллорет НКеллен]

Первой поутру проснулась Хеллиг. Сладко зевнув, покосилась на мирно посапывающего рядышком Мордреда. Юноша выглядел почти ребенком во сне, Хеллиг захихикала, вспомнив, насколько не по-детски он вел себя прошедшей ночью. Поддернув теплое пуховое покрывало, она укрыла его и поцеловала в висок.
-Спи сладко, любовь моя.
Ветер ударил в лицо, когда она взмыла в воздух, уносясь в небесную высь.
Мордред пробудился лишь к полудню. Долго лежал, свернувшись калачиком под теплым покрывалом и вдыхая сладковатый аромат возлюбленной, что ещё хранила постель. Он не сразу понял, что в маленькой рыбачьей хижине, где они нашли приют, кто-то есть кроме него.
-Молодец, сын мой,- язвительно усмехнулась Моргана, откинув покров невидимости и представ перед юношей, который и не подумал прикрыться, а продолжал холодно смотреть на мать.
-Тебе нечего делать здесь, мама.
-Да?- Моргана улыбнулась и подошла к грубо сколоченной скамье, осторожно приземлив на неё свою пятую точку. –Мне было интересно, насколько вырос мой мальчик…
-Я не мальчик, - Мордред невозмутимо подобрал свою одежду и принялся не спеша натягивать штаны. –И не думаю, что тебе тут место, мама. Ты что, подсматривала за нами?
Моргана усмехнулась.
-Это для тебя имеет значение?
-Никакого, -пожал плечами юноша, надевая нижнюю рубашку, - но для тебя имеет, как вижу. Иначе ты бы не была здесь.
-Эта девчонка…она- крылатая!- последнее слово Моргана буквально выплюнула.
-Да, и что с того?
-Мордред, сын мой, послушай меня…
-Уходи, мама. Ты увидела, что хотела. От Хеллиг я не откажусь.
-Она- крылатая! Не нашей породы! Для неё ты игрушка всего лишь, сын!- Моргана вскочила со своего насеста и нервно заходила по комнате. – Пойми, дитя мое, такие как она используют людей для развлечения. Мы лишь куклы для них.
-Уходи мама, - голос Мордреда стал опасно тих, а юное нежное лицо исказилось и покраснело. –Не заставляй меня…
-Не заставлять тебя что?
-Говорить то, что тебе не понравится!- почти прорычал юноша.- Не хочешь уходить ты, уйду я.
С этими словами он поднялся и тяжелым, размашистым шагом покинул хижину.

Задремавший было над фолиантом Мирддин вскинулся, глядя на вошедшего человека. На сей раз человека. Длинные темнее, с густой проседью волосы волнами спадали на плечи мужчины, небольшой обруч темного золота венчал эту пышную гриву, тускло поблескивая. Глаза мужчины были того же темно-золотого цвета.
-Мерлин, ты спал?- мужчина дружески улыбнулся. –Прости, что разбудил тебя. Тут кое-кто желает тебя видеть…я не смог отказать ей…
-Присаживайся, Артур, - маг с улыбкой набросил на скамью тяжелый, подбитый мехами плащ. – И пусть войдет дама Аллорет, я все-таки не слишком стар, чтобы ощутить аромат её крыльев.
-Ты всегда чуешь меня, Мирддин- Сердце из Грёз.
Высокая темноволосая леди с парой жемчужно-белых крыльев за спиной вплыла в комнату, улыбаясь и кокетливо поправляя локоны.
-Моя крылатая леди, - Мирддин склонился перед женщиной в глубоком, и отчасти шутовском поклоне, что не ускользнуло от взгляда Артура.
-Знакомый аромат…- принюхалась дама Аллорет и повернулась к своему спутнику. –Артур, мой повелитель, надеюсь, не будет с моей стороны грубо попросить тебя оставить нас с Мирддином наедине?
Не говоря ни слова, король поднялся и покинул комнату. Когда звук его шагов стих, Аллорет с усмешкой взглянула на мага. Мирддин выдержал этот взгляд, сделав приглашающий жест.
-Располагайся, леди!
Она села, насмешливо глядя на волшебника, который кое-как замкнул застежки на фолианте и опустился в кресло напротив женщины-хэльве.
-А ты ненавидишь меня, Мирддин-Сердце из Грёз!- губы Аллорет тронула почти злая улыбка. –Думаешь, я не знаю, зачем сюда приходил Эйле? Этот идиот надеялся упросить тебя вернуть меня…
-Нет…- пожал плечами Мирддин, спокойно глядя в темные глаза хэльвианки, - он лишь сказал, что пожертвует всем, чтобы только ты была жива и счастлива. Пусть и с другим.
-Мямля…- презрительно бросила женщина. –Знаешь, потому и ушла я от него. Он слишком мягок…словно гнилые водоросли, податлив и жалок…Мужчина должен быть мужчиной…
-Мужчинам людей несвойственна верность, - ответил ей на это Мирддин. –Ты погубишь многих, Аллорет из Келлена, прежде, чем поймешь, что любовь твоего мужа поистине велика. Артур хороший человек и хороший король…
-Плевать мне на Артура, - огрызнулась хэльвианка, - и на остальных. Пусть хоть перебьют друг друга. Среди них нет ни одного стоящего мужчины. Я пришла к тебе, Мирддин, совсем по другому делу.
Несколько ошеломленный признанием женщины, волшебник не сразу отреагировал.
-И чем презренный старик может помочь могущественной крылатой?- наконец спросил он.
-Меня терзают сны, которых я не понимаю…которые мучают меня и не дают покоя, - нехотя призналась хэльве. Маг заинтересованно поднял седую бровь.
-Тебя мучают кошмары?
-Не то чтобы кошмары…- женщина нервным движением провела тонкими пальчиками по шее. – Просто очень странные сны…те, которых я знаю…но другие…Эйле…мальчишка, что подбивает клинья к Хел…странные места…жаркие…боль…вчера я проснулась от ощущения, словно все тело мое избито…Мирддин, позволь мне взглянуть в Око Судьбы.
-Око Судьбы…-эхом откликнулся волшебник. –Но что ты надеешься там увидеть, Аллорет из Келлена? Око показывает лишь наши проступки и их последствия…и то, что ты увидишь, может тебе не понравиться…
-Я рискну…- угрюмо произнесла хэльве. –Ты- властитель Ока…лишь ты можешь позволить…
-Хорошо, -Мирддин с трудом поднялся из кресла, было заметно, что ему очень не нравится происходящее. –Я открою тебе Око…но помни, ни слова, ни жеста…иначе за последствия я не отвечаю.

[Veidung]

Аллорет НКеллен, давай проду!!!!!!

[Аллорет НКеллен]

Veidung, попробую)))))

[Veidung]

Аллорет НКеллен, кстати, я таки решила и выложила пещерный стеб))
жаль, плеер глючит - потом вставлю, но музыку (я написала там - какую) можно пока в инете найти - идеально подходит - уржешься

[Аллорет НКеллен]

Veidung, ???? бегу смотреть

[киса в свитере]

Veidung, мне тоже интересно, это где?

[Veidung]

Черепашка с рожками, у меня новая запись