"Филлеман и Манхильд" - что-то вроде перевода.http://kaurukh1.diary.ru/p184898140.htm было заявлено, что сделаю перевод баллады.
Вот, собсна - корявенько, но пока лень править. На поэтичность не претендует.
1.
Филлеман и его дева-краса
В кости играли в беседке златой,
Филлеман деве на арфе играл.
читать дальшеПовернута решкою кость золотая,
У Манхильд сбегает слеза по щеке.
«- Ты плачешь о поле, о лесе иль луге,
О том ли, что спишь ты в постели моей?
Ты плачешь о злате, ты плачешь о землях,
Иль о том, что сидишь у десницы моей?»
«- Не плачу о поле, не плачу о луге,
Не плачу, что сплю я в постели твоей,
Не плачу о злате, не плачу о землях,
О том, что сижу у десницы твоей.
А плачу о том, что и белая кожа
Моя не достанется темной земле,
А плачу о том, что и косы златые
Истлеют в пучине Вендель-реки.
Я плачу о том, что под Блииде мостом
Сокрыла пучина родимых сестер.»
«- Построю я мост через Вендель стремнину,
Высокий и новый я мост наведу,
Столбы пусть свинцовыми будут у моста,
Высокий и прочный я мост наведу,
Столбы пусть железными будут у моста,
И слуги мои будут там сторожить,
Тебя сберегу я от холода вод»
«- Хоть строй из железа, из камня построй –
Не выстроишь мост, что судьбу отвратит.
Построй его ввысь и построй до небес –
Не выстроишь мост, что судьбу отвратит»
2.
Филлеман всадников верных пустил,
Две дюжины ехало их впереди,
Столько же сзади. Проехали мост
До половины – вскинулся конь
Вскинулся дыбом, попятился конь,
Дева упала в холодные воды.
Белую руку тянет она:
«- Филлеман, Филлеман, мне помоги!»
Филлеман молвил мальчишке-слуге:
«- Арфу мою из чехла золотого
Дай мне». Слуга ему, плача, подал
Арфу, прекрасную видом и звуком.
Филлеман вышел к ревущей реке,
Арфу златую умелой рукой
Взял он, играл он легко и хитро -
Замерли птицы на диких ветвях,
Умело, легко он на арфе играл –
Горы откликнулись эхом с небес.
Долго играл он дивную песнь,
Ревом ответили руды подземные,
Ревом ответила темень дубрав,
И падали прочные ветви с дерев,
И звук заглушил он от стад молодых.
С яростью, злобой и страстью играл,
Вызволил Манхильд из ньокки он рук.
«- Сестер забери, что я ранее взял –
Только покой моим водам верни!»
«- Свободны вы, сестры, свободны теперь,-
Но водам покоя твоим не видать!»
Играл он, и арфа сияла его,
И камнем твердеющим ньокки тут стал.
«- Счастлива будет добрая мать,
Сына такого! - вот первое слово,
Что молвила Манхильд, - счастливей стократ
Будет та дева, что станет супругой его!»
Так Филлеман деве любимой играл!