ХРАНИТЕЛЬ СУДЕБ

[alloret]

Парни из группировки «Бестий» шли по пятам. Корчась от боли, Майкл де Клэр перемахнул через невысокий каменный парапет и оказался в переулке, провонявшем мочой, дерьмом и кошачьими метками. Зажимая рукой простреленное бедро, он кое- как доковылял до первой попавшейся двери и попытался сбить замок, висевший на ней. Тщетно. Крики и голоса преследователей заставили его сорваться с места и броситься по переулку к выходу, хотя он подозревал, что его окружили.

Майкл де Клэр не мог умереть, эта мысль поддерживала его, не давала потерять сознание, уйти в небытие. Рано лишившись родителей, он остался единственной надеждой для трех сестренок и маленького братика. Майкл любил их. Старшая из его сестер, шестнадцатилетняя Шамси собиралась поступать в колледж после окончания школы. Остальные были ещё слишком малы. Майкл дал себе и умершим родителям слово, что у Шамси и малышей будет всё, о чем они могут мечтать.
Родители Мишеля были прекрасной парой. Эрик и Айша де Клэр, когда-то владельцы процветающей фирмы по изготовлению аксессуаров и украшений. Любившие друг друга, переступившие во имя этой любви через религиозные и расовые предрассудки. Английский аристократ и дочь нищего арабского эмигранта. Убийцы заминировали столик в кафе недалеко от их дома, за которым обычно любили обедать Эрик и Айша. Удар взрывной волны был такой силы, что от кафе ничего не осталось. Погибли не только Эрик и Айша, но и ещё семь человек. Убийц не нашли…

Майкл перешел дорогу «Бестиям», взяв под защиту бывшую девчонку Энджина, вождя «Бестий». Ясмина была очень красивой мулаткой с зелеными глазами и кожей цвета светлого молочного шоколада. Майкл помог девушке преодолеть ломки и завязать с наркотиками, что вызвало ненависть и злобу со стороны Энджина и его парней, промышлявших наркодилерством.
Сообразив, что девушке грозит нешуточная опасность, Майкл отвез её к лучшему другу своего отца, полицейскому детективу Джеку Келли. Затем туда же переправил и малышей. Новая атака не заставила себя долго ждать. В его квартиру вломились четверо Бестий и расстреляли его постель пробив бедро и зацепив локоть. Лишь реакция тренированного бойца спасла Майклу жизнь. Он сумел выскочить в окно и преодолеть пол- улицы пока убийцы сообразили, что жертва сбежала. И вот теперь брел, спотыкаясь от слабости и боли и чувствуя, как вместе с кровью из его тела вытекает капля за каплей жизнь.

Дверь появилась внезапно. Хотя Майкл знал здесь все закоулки и каждый мусорный ящик, он не помнил, чтобы раньше видел эту дверь. Темная, почти черная, из мореного дерева, она источала аромат благовоний. Не надеясь ни на что, Майкл повернул резную ручку в форме головки змеи и…оказался внутри благоухающего прохладного помещения. После темноты переулка даже мягкий льющийся свет показался ему слишком ярким.
- Входите, юноша! - произнес мягкий голос на чистейшем арабском языке и секунду спустя Майкл увидел его обладателя.
Хрупкий, словно мотылек, смуглый индус сверкнул черными глазами, обходя стенд, на котором располагались в ряд разномастные вазы, бутылки, сосуды. И место и его владелец показались Майклу такими странными, что он попятился к двери. Индус слегка поклонился, сложив руки лотосом, и улыбнулся. Улыбка у него была добрая. Несмотря на боль и слабость Майкл поклонился в ответ.
- Салям алейкум, господин, - сказал он, опираясь о косяк, чтобы не упасть.
- Ты вежливый молодой человек! - одобрительно кивнул индус. - Входи, не бойся, здесь ты в безопасности. Следуй за мной!
Пошатываясь, Майкл брел за хрупкой фигуркой в национальном индийском костюме. Голова у него кружилась от потери крови и обилия ароматов. Они шли мимо стендов с кувшинами, горшочками, вазами и вазонами, лампами, напоминавшими о сказках «Тысяча и одной ночи», и грубыми пиалами из простой глины. Стенды были из того же мореного черного дерева, что и входная дверь.
В небольшом помещении, напоминающем альков или спальню одалиски, индус указал на шелковые подушки и дважды хлопнул в ладоши. Занавесь в конце комнаты отодвинулась и в помещение проскользнула девушка. Тоненькая, стройная, со стрекозиной талией и большими нежными глазами, она напомнила Майклу Шамси, но только она была белая и глаза её цвета ночи были веселыми.
Повинуясь движению головы индуса, девушка убежала и скоро вернулась с небольшим серебряным тазиком и какими- то флаконами. Присев на корточки рядом с ослабевшим от потери крови Майклом, она принялась омывать его лицо, затем разрезала на нем одежду и тщательно промыла раны на локте и в бедре.
Её прикосновения были такими мягкими и нежными, что не причиняли боли. Майкл с улыбкой следил за её ловкими пальчиками, сжимавшими кусок кисеи. Он чувствовал приятную слабость и безразличие. Девушка кончила смывать кровь и промывать раны и стала смазывать их настойкой из флаконов, предварительно смешав содержимое всех трех.
- Вам повезло, что вы зашли к нам, - мягко прошептала она по- арабски, - не бойтесь, вам ничего не угрожает.
- Как тебя зовут? - спросил он, расслабленно улыбаясь.
- Тарим,- ответила она, убирая флаконы в тазик и наклоняясь, чтобы этот тазик поднять с ковра.
- Спасибо тебе, Тарим! - искренне сказал он, удивляясь её сходству с Шамси. - Ты здесь живешь?
Она кивнула, подбирая тазик и улыбнулась, сверкнув ослепительно- белозубой улыбкой. Её глаза были похожи на глаза индуса.
«Наверное, это его дочь…»- подумал Майкл, проваливаясь в сон.

Когда он проснулся, в комнате сиял мягкий свет. Сидя рядом, девушка напевала старую арабскую песенку, в её руках были старые вещи Майкла. Близоруко прищурив глазки, она штопала порванные джинсы. Майкл прикрыл глаза, наслаждаясь покоем. Раны не болели, во всем теле была приятная легкость и энергия. Хотелось действовать, жить!
- Доброе утро! - поздоровался он и девушка, обернувшись, ответила на его приветствие веселой улыбкой.
- Я был не в лучшем состоянии, когда попал к вам,- Майкл сел, стыдливо прикрыв чресла подушкой,- знаешь, я ведь здесь все магазины и дома знаю. Но ваш увидел впервые!
- Мы с папой часто переезжаем,- сказала девушка, снова сверкнув белыми зубками. - Как ты себя чувствуешь, брат?
- По правде сказать, я готов горы свернуть! - Майкл ощупал бедро и локоть. На месте ран была уже розоватая кожица.
- Ты поможешь мне? - спросила Тарим, собирая шитье.
- А что я должен делать? - с готовностью спросил Майкл, вскакивая и тут же смущенно прячась за занавеску. - Ох, извини!
- Держи! Я подожду, пока ты переоденешься! - сказала Тарим, бросая ему сверток с одеждой. - Я приготовлю горячий какао и ещё остался вчерашний кускус!
- А где твой отец? - спросил Майкл, прыгая по комнате в попытках сунуть ногу во вторую штанину.
- Он вышел в город,- донесся из- за занавески голос девушки. - Сегодня он поздно вернется. А я должна разложить по полкам новый товар и переставить уже имеющийся. Поможешь?
- Конечно!
Какао был необычайно ароматным и вкусным, как и свежие домашние булочки с корицей и кускус.
Майкл умял всё так быстро, что даже не понял, насытился или нет. Сложив руки лодочкой, он быстро прочел молитву и отер лицо руками, завершая трапезу. Тарим задумчиво смотрела на него.
- Ты мусульманин?
- Ну да! - Майкл с трудом подавил отрыжку. - А разве непонятно?
- У тебя светлые глаза,- сказала девушка, собирая остатки какао и булочек в пиалу,- и кожа почти такая же белая, как моя. А волосы! О, ты очень красивый!
- Мой отец- англичанин,- сказал Майкл, в глубине души польщенный похвалой девушки,- а мама- арабка…Только они…их больше нет…
- Прости…- прошептала девушка, глядя на него с глубоким сочувствием.
- Не стоит…мне приятно говорить о них и вспоминать их,- Майкл запустил руку темные заросли, напоминавшие давно немытую матросскую швабру на голове. - Знаешь, у папы были такие же свеьлые глаза! Но вообще-то мы с сестренками похожи на маму.
- Моя мама тоже умерла…только это давно было,- Тарим грустно улыбнулась, - я тогда ещё маленькая была. Ну ладно, пойдем! А то до вечера не кончим!

Работа оказалась нетрудной. Несколько часов подряд они раскладывали чаши, вазы и различную посуду по полкам, обмениваясь шутками и веселыми фразами, развлекая друг друга песнями, рассказами и анекдотами.
Несколько раз Майкл пытался рассмотреть сосуды и их содержимое, но ему лишь удалось прочитать несколько имен на арабском языке. Некоторые показались ему знакомыми. Некоторые вазы и чаши к его удивлению потрескались, а иные были склеены из частей, либо изуродованы и отбиты по краям. Тарим торопила его, подавая новые и новые емкости. Близился вечер.
Наконец, управившись, они повалились на ковер в смежной комнате и накинулись на заблаговременно приготовленные фрукты и сок. Майкл сам удивился, насколько он проголодался. Наевшись, он растянулся на ковре, подложив под голову небольшую длинную круглую подушечку.
- Я немного полежу и мне пора уходить, - сказал он, глядя, как Тарим убирает со стола.
- О, вот и отец! - сказала Тарим, прислушиваясь. – Майкл, - она присела рядом с ним, приложив ладошку к его губам,- послушай меня! Ты мне нравишься! Ты добрый и хороший! Когда отец предложит тебе выбрать любую чашу или вазу со стендов, подойди к самому дальнему из них, тому, на котором всего три чаши. Выбери себе самый маленький горшочек с надписью «Мактуб де Клэр». Помни, только его!
- Но зачем? - Майкл сел, глядя, как она идет открывать дверь.
- Просто сделай так! - прошептала она и откинула засов, впуская отца в комнату.
Майкл поклонился в ответ на приветствие пожилого индуса и смотрел, как тот идет вдоль стендов, разглядывая их содержимое. Казалось, он остался доволен и, обратившись к дочери на странном певучем языке, получил столь же певучий ответ. Его взгляд, когда он взглянул на Майкла, был одобрительным.
- Итак, вьюноша, - обратился он к Майклу немного старомодным вычурным текстом, - чего же желаете вы за помощь моей дочери?
- Ну, если говорить о награде, - Майкл улыбнулся, подмигнув Тарим, - то скорее я должен вам. Вы спасли мне жизнь и подштопали мою шкуру. Так что буду рад помочь, если что!
- Тем не менее, молодой человек, - индус улыбнулся в ответ- не пожелаете ли вы принять от нас на память любой из этих сосудов?
- Если вы настаиваете…- Майкл медленно прошелся мимо стеллажей, пока не отыскал указанный Тарим. Выбрав крошечный горшочек из красной глины с надписью «Мактуб де Клэр», он повернулся к старику.
- Я бы взял на память это.
Старик улыбнулся, и в его улыбке сквозило удовлетворение. Он положил руку на плечи дочери и девушка радостно засмеялась.
- Идите домой и разбейте горшочек у дверей, - сказал индус и Майкл подчинился. - И да пребудет с вами Владыка Небесный!

Оказавшись на улице, он почувствовал вдруг себя не очень хорошо. Голова закружилась и сердце кольнуло. Он крепче прижал к себе горшочек из красной глины и, сам не зная, зачем, побрел по улице в сторону когда- то родного дома. После смерти отца один из его партнеров по бизнесу хитростью и подкупом отобрал у сирот их дом, заплатив жалкие гроши отступных, которых едва хватило на однокомнатную квартирку на окраине. Майкл тогда с тоской и горечью следил, как негодяй расхаживает по комнатам, разбрасывая ногами мебель и предметы интерьера, столь любовно собранные его родителями. Ведь мало того, что этот мерзавец перевел все деньги со счетов организации их отца, оставив сирот нищими, так ещё и рассмеялся в лицо Майклу, когда тот бросил ему упрек в бесчестности.
Боль снова стиснула сердце и он присел на ступеньку у дверей какого- то здания. Слёзы катились из глаз и застилали их.
- Вам плохо? - спросил чей- то нежный голосок. - Что с вами? Вам помочь?
Майкл утер глаза рукавом и смог рассмотреть тонкое личико девушки, с тревогой наблюдавшей за ним.
- Нет, - он качнул головой- всё в порядке, мисс.
Он улыбнулся ей, поднявшись со ступенек, и зашагал в сторону дома.
Уже подходя, он увидел одну из своих младших сестричек Иму, которая о чем- то болтала с рыжеволосым мальчиком её возраста. Ошеломленный Майкл окликнул её.
- Ты же должна быть у Джека!
- Что? - Има фыркнула. - С чего вдруг? Пошли, Кен, так что за кино? Ты говорил, там играет Хью Лори!
Она удалилась в компании рыжего парня, оживленно обсуждая фильм.
Майкл ошарашено проводил её взглядом и сделал неуверенный шаг к дому. Тронул калитку и та послушно отворилась. Дорожка была точь-вточь такой, как раньше. Даже покрашенный в ярко- желтый цвет булыжник с его именем. Майкл озадаченно почесал затылок и пошел к дому. У самой двери он вспомнил наставление старика и достал горшочек. Руки дрожали, сердце колотилось, и он сам не знал, почему.
Наконец красная глина осколками хлынула, отскакивая от ступенек. И почти сразу он услышал знакомый голос из- за двери.
- Кто там? Это ты, Майк?
Задыхаясь от слёз, он повернул ручку двери и увидел улыбающееся лицо матери.
- Что такое, сыночек? - встревоженно спросила она, глядя на осколки у его ног.
- Но как…МАМА! МАМОЧКА!
Она с улыбкой прижала его к груди, такая же, как раньше, пахнущая цветочным ароматом гардений и кускусом.
- Но кафе…- пробормотал Майкл и прикусил язык.
- Идем в дом, сыночек,- маленькая ручка Айши де Клэр погладила его плечо,- я скажу Дженни, чтобы она убрала осколки. Сегодня на обед кускус и пирог с апельсинами!
- А потом мы поедем в торговый центр и накупим всего, что захотите! - прогрохотал Эрик де Клэр, выходя из гостиной с близнецами на руках. -Сегодня праздник, ты не забыл? Двадцать лет с того благословенного дня, когда я встретил вашу маму!
Он наклонился и поцеловал Айшу в губы. Майкл больше не мог сдерживаться. Он бросился на шею отцу, потом расцеловал мать и ринулся наверх. Когда- то там была его комната.

Торопливо, дрожащими руками он водил мышкой, вырывая фразы из старых газет. Вот, наконец, и то, что он искал! 1999 год, взрыв в кафе «Рэйнбоу»…Погибшие…
«…к счастью как раз за пару минут до детонации все посетители выбежали на улицу посмотреть на аварию, произошедшую в сотне футов от кафе…Погибший- Уэллейс Бонневи, партнер и адвокат известного бизнесмена Эрика де Клэр. Второй, оставшийся в живых пассажир такси, утверждает, что всему виной странное красноватое облако, появившееся ниоткуда и окутавшее машины в момент столкновения. Учитывая состояние этого человека, можно предположить…»
Майкл щелкнул кнопкой выхода и выключил компьютер. Снизу доносилось пение матери и смех отца, игравшего с близнецами.
Медленно, наслаждаясь каждым мгновением, он спустился вниз и увидел отца, возившегося на полу в компании нескольких плюшевых динозавров и визжащих от восторга малышей.
- Мальчики, вы идете? - послышался из гостиной голос Айши.
Эрик де Клэр подмигнул Майклу, сгреб близнецов и помчался на зов.
- Иду, мам! - сказал Майкл, чувствуя, как уходит боль и страх покидает душу. На миг ему показалось вдруг, что за окном мелькнул знакомый силуэт в индусской одежде и он бросился к выходу. Но площадка перед домом пустовала. Майкл опустился на колени на аккуратно подстриженный газон и поднял к нему влажные от слёз глаза.
- Благодарю! - прошептал он, улыбаясь и прижимая руки к груди. Потом вскочил на ноги и побежал к дому, откуда доносились визги, смех и аппетитный запах кускуса.