Мне подарили много чудесного на НГ

Книги Фрая в мою коллекцию от побратима
Подарок от подруги, еще один подарок от другой подруги. Это очень радостно и приятно.

Подарок от Эльзы ака Bonita-K, чудесный и ооочень горячий))

@темы: Бомба замедленного действия, Лучшие из лучших, Ах, эти синие глаза...

---

Одна из самых красивых песен о маме

Je me souviens

Я помню

Je me souviens yamma1
Je n'avais que toi
Je me souviens yamma
L'enfance ne s'oublie pas
Je me souviens yamma-yamma-yamma

Je me souviens yamma
Je n'avais que toi
Je me souviens yamma
Hier est toujours là
Je me souviens yamma-yamma-yamma

Tu m'as porté
Neuf mois
Comme neuf années
Et toi yamma
Pour m'élever
Tu as souffert
Tu as tout donné
Et toi yamma

Je me souviens yamma
Je n'avais que toi
Je me souviens yamma
L'enfance ne s'oublie pas
Je me souviens yamma-yamma-yamma

Sans soutien
Si peu pour vivre
Et pas d'amis
Et toi yamma

Tu souriais
Et soudain
Tout m'était permis
Et toi yamma

Je me souviens yamma
Je n'avais que toi
Je me souviens yamma
L'enfance ne s'oublie pas
Je me souviens yamma-yamma-yamma

Я помню о тебе, мама
У меня никого не было, кроме тебя
Я помню о тебе, мама
Детство невозможно забыть
Я помню о тебе, мама, мама, мама

Я помню о тебе, мама
У меня никого не было, кроме тебя
Я помню о тебе, мама
Все было словно вчера
Я помню о тебе, мама, мама, мама

Ты меня вынашивала
Девять месяцев
Словно девять лет
Ах, мама
Чтобы меня вырастить,
Тебе пришлось страдать,
Всем пожертвовать
Ах, мама

Я помню о тебе, мама
У меня никого не было, кроме тебя
Я помню о тебе, мама
Детство невозможно забыть
Я помню о тебе, мама, мама, мама

Без поддержки
Без средств к существованию
Без друзей
Ах, мама

Ты улыбнешься
И вдруг
Мне всё позволено
Ах, мама

Я помню о тебе, мама
У меня никого не было, кроме тебя
Я помню о тебе, мама
Детство невозможно забыть
Я помню о тебе, мама, мама, мама
Автор перевода — Double Happy

@темы: Лучшие из лучших, музло побеждает зло!

---

Одна из песен на все времена

@темы: Лучшие из лучших, музло побеждает зло!

---

Пусть будет тут. Чет запал я последнее время на это вечно лохматое чудовище.

Ранджит: на экране был главным кинозлодеем, а в жизни и мухи не обидел, но женщины все равно его боялись



В индийском кино он был воплощением дьявола. Знаменитый злодей 70-х-80-х гг. Ранджит прославился тем, что лишил невинности героинь на экране рекордные 350 раз!
Ранджит - ведущий злодей индийского кино 70-80-х гг. clck.ru/SDmv3

«Я не был красив, как герои. Но мог похвастаться хорошим телосложением благодаря увлечению спортом. Я был как пантера»,

— сияет 78-летний актер, которого женщины одновременно ненавидели и желали.

«Я ни разу в жизни и мухи не обидел, но как безжалостно я обращался с женщинами на экране!»

— размышляет Ранджит, убежденный вегетарианец и ЗОЖник.

Ранджит (урожденный Гопал Беди) появился на свет 12 сентября 1942 года в небольшом городке штата Пенджаб. С детства парень очень любил армию и планировал посвятить свою жизнь военно-воздушным силам Индии.

Он даже начал подготовку в Национальной академии обороны, но влюбился в дочку тренера и был незамедлительно отчислен. Именно это обстоятельство подтолкнуло его в кино.

Ранджиту, окончившему колледж, довелось смотреть фильм «Святой / Guide» (1965) и «Нас двое / Hum Dono» (1961) столько раз, что он мог повторить все диалоги Дева Ананда по памяти.

Наверное, все же ему было суждено стать актером, ибо совершенно случайно он познакомился с Ранджитом Сингхом, он же Ронни, у которого были связи в киноиндустрии. Друг позвал его сниматься в кино и Ранджит подумал: «А почему бы и нет?». И сказав родителям, что едет в гости, укатил в Мумбаи подписывать свой первый фильм.
Ранджит снимался не только в фильмах на хинди, но и в сериалах. clck.ru/SDmyc

В Мумбаи парень познакомился с Четаном Анандом (известный режиссер) и Прией Раджванш (актриса и соратница Четана Ананда) еще до того, как ему предложили какую-нибудь роль. Вскоре его представили актеру Сунилу Датту.

«Сунил отвез нас домой на своем спортивном автомобиле. Он сел за руль, а мы сзади. Нам с Ронни не за что было держаться, и меня метало из стороны в сторону.

В его доме были гости. Они болтали и пили весь вечер. Когда они смеялись, я тоже. Затем около 2 часов ночи я услышал женский голос: «Господин Датт!»

Все стали и сказали: «Намасте, невестка!».

Это была сама Мать Индия — Наргис-джи! Она сказала: «Мистер Датт, я подогревала еду уже три раза, сколько вы еще будете пить? Давайте кушать».

Наргис подала баранину, приготовленную в глиняном горшочке. Гости заставили меня это есть. Когда Наргис-джи поняла, что я вегетарианец, она тут же попросила повара положить мне рис с лепешками. Меня охватило ее тепло! В 3 часа ночи она лично обслуживала нас всех и была невероятно заботливой».

Актер отдал фильмам более 40 лет жизни. clck.ru/SDmzH

Ранджит также подружился с братьями Кхан, Санджаем и Ферозом, и играл с ними в бадминтон. Но, несмотря на то, что он стал «своим» для звезд, предложений сыграть в кино ему не поступало.

Ронни уехал в Лондон, а Ранджит начал подумывать о том, чтобы отказаться от своих кинематографических мечтаний, и собирался лететь в Германию, чтобы заняться химической промышленностью.

И тут Сунил Датт предложил ему свой фильм «Решма и Шера» (1971).

«Давай придумаем тебе сценический псевдоним. Точно так же, как я поменял свое с Балраджа Датта на Сунила, а господин Юсуф на Дилипа Кумара», — предложил Сунил Гопалу.


Актер вспоминает, что за второй проект «Дождливая осень» (1970) режиссера Мохана Сегала ему заплатили мизерную сумму. Ему обещали 1500 рупий, но после недели съемок выдали чек только на 250 рупий.

«Я думал, что они забыли добавить нули. Итак, я пошел в офис Мохана Сигала, но там просто отшутились. Долгое время я хранил этот чек на память», вспоминает Ранджит.

Но вскоре актер оказался в центре внимания благодаря роли негодяя в фильме «Скромница / Sharmilee» (1971).

«Мне было стыдно, когда мои родители и родственники пришли на премьеру фильма в Дели. Когда мы вернулись домой, мама плакала и кричала:

«Пошел вон! Как ты смеешь срывать с девушки одежду и посягать на ее скромность?»

Я пытался убедить родителей, что это всего лишь игра, но было тщетно. «Ты должен сгореть от стыда!» — кричала мать.

Меня вышвырнули из дома. Родители думали, что я попал в какую-то дурацкую профессию, где причиняю боль и обижаю женщин (смеется). Постепенно она поумнела. Понимала, что в каждом фильме меня в конце концов избивали или доставляли в полицию. Но друзьям смотреть мои фильмы все же не разрешала».

Со временем Ранджит переключился на роли мафиози.

«Ловкость рук / Haath Ki Safai» (1974),
«Преданный слуга / Namak Halaal» (1982),
«Владыка судьбы / Muqaddar Ka Sikandar» (1978),
«Сирота / Laawaris» (1981),
«Амар, Акбар, Антони / Amar Akbar Anthony» (1977)

— среди известных фильмов с его участием. Его действия были настолько популярны, что дистрибьюторы требовали «сцены потери чести с Ранджитом», чтобы повысить жизнеспособность проекта.

«Они даже дошли до того, что порекомендовали меня Ришикешу Мукхерджи. Бедный Ришикеш был ошеломлен и сказал: «В моих фильмах Ранджиту нет роли!» Затем они предложили ему показать меня в сцене ​​сна, где я насилую героиню, а герой бросается ей на помощь», — смеется Ранджит.

Он также вспоминает, как была напугана Мадхури Дикшит, когда ей пришлось сниматься с ним в фильме «Клятва любви / Prem Pratigyaa» (1989).

После съемок Мадхури спросили, в порядке ли она. Но она сказала, что ни разу не почувствовала прикосновений.

«Я никогда не использовал силу в своих сценах. Только шептал своей героине на ухо слова вроде «тяни меня за волосы», «толкай меня» и направлял ее», признается Ранджит.

Но за кадром злодей вызывал дрожь и страх в сердцах женщин.

«В фильме «Zamaanat» (1977) режиссер А. Салам хотел, чтобы я держал кобру в качестве домашнего животного. Представляете, что чувствовал я — прирожденный вегетарианец?

Я попросил резиновую кобру, но режиссер был непреклонен и хотел настояющую. Он сказал, что из змеи предварительно удалили яд и беспокоится не о чем. Но поскольку я ее боялся, то схватил крепко и пока мы снимали, она меня укусила.

На съемочной площадке воцарилась паника! Быстренько нашли доктора-женщину из соседней студии. Но узнав, что ранен я, она отступила, сказав: «Я не пойду! Он же негодяй!»

Он добавляет: «Женщины часто находили меня неприятным. Офицер совета цензоров закрывала глаза каждый раз, когда видела мою сцену».

С другой стороны, у плохого парня были свои поклонницы.

«Некоторые были действительно странными. Подходили и говорили — я не хочу за тебя замуж, хочу просто с тобой переспать. Или подходили и просили: «Обними меня крепко!», — улыбается актер.

Рассказывая про свой знаменитый медальон Ранджит подмигивает:

«В те дни у нас не было стилистов. Мне нравилось носить огромные медальоны, и чтобы показать их, приходилось оставлять пуговицы на рубашке расстегнутыми. Зрители будут заняты рассматриванием медальона, и сцена закончится».

Как ни странно, но у злодея было немало связей.

«Мы, актеры, проводим больше времени с коллегами по фильму, чем с семьей. В конце концов, мы люди, так что все бывало, конечно. Но я никогда не хвастался своими отношениями и никого не эксплуатировал. Герои всегда удивлялись, откуда у меня лучшие девушки», — смеется Ранджит.


Он жил долгих 12 лет с подругой Пушпой, с которой познакомился еще во времена, когда «был никем». И решил, что если когда-нибудь женится, то только на ней.

«Я женился, дал ей статус жены, потому что многие называли ее моей любовницей. Но через полтора года она от меня ушла и даже избавилась от нашего ребенка», — вздыхает актер.

«Она знала меня 12 лет. Что могло быть хуже того, что она уже знала? Люди разводятся через 12 лет, но я решил жениться на ней после 12 лет совместной жизни».

Несколько лет спустя Ранджит встретил Алоку, также известную как Назнин, которая тогда была начинающей актрисой.

«Она понравилась моим родителям, и они предложили мне жениться на ней. Алока была домашней девушкой и идеальной женой», — говорит он.

Несмотря на свой экранный образ, в жизни Ранджит остается верным мужем.

«Могу сказать, что я был верным. После свадьбы у меня не было никого, кроме жены, хотя ко мне все еще пристают женщины. Я до сих пор получаю пропущенные звонки и пошлые сообщения. Даже от замужних дам. Но всегда думаю о жене и детях — слишком люблю их, чтобы причинить боль».

Но люди так и не смогли разделить образ Ранджита на экране и в жизни.

«Помню, по выходным я ездил в Дели навестить дочь. Мы ходили в ресторан. И все в этом ресторане бросали на меня косые взгляды, потому что я, старый пень, шел под ручку с молодой девушкой, вдвое младше меня.

Мне приходилось делать заказ в два раза громче, чтобы всем было слышно, что я со своей дочкой. Я не хотел навязывать людям глупые идеи», — признается актер.


Не многие знают, что у «безжалостного» Ранджита есть более мягкая сторона: он любит рисовать, заниматься садоводством, писать и даже готовить цыплят-барбекю.

«Я вегетарианец, но не пандит», — уточняет актер. Сейчас самое захватывающее для него — это написание сценария для своего сына Чиранджива.

«Он у меня спортсмен. Участник гонки Формулы-1 и звездный футболист», — говорит гордый отец.

Взято отсюда dzen.ru/a/X8Xo0ejFrhic7F4C

@темы: кино, Лучшие из лучших, Ах, эти синие глаза..., Йа муфлон!, Привет с Канатчиковой дачи!, Мать твою, Индия!

---

Доброго пути, сеньор Кутуньо!

Мы с бабкой моей, теткой матери частенько слушали пластинку с его песнями. Бабуля Тото обожала, считала идеалом мужчины. А я просто любил и люблю его песни. И чаще всего вспоминается, как бабуля ставила пластинку, а я подпевал и отплясывал под неё)

@темы: Лучшие из лучших, музло побеждает зло!

---

Одно из любимых исполнений!

@темы: Лучшие из лучших, музло побеждает зло!

---

Господиисусематерьбожья!!!!!!!! Я просто рыдаю, ибо даже мечтать не смел!

Димочка Чеботарев в роли Урфина Джюса в новой экранизации Волшебника Изумрудного города. Лучший каст из нынешних возможных!

@темы: кино, интересности, Бомба замедленного действия, Лучшие из лучших, Ах, эти синие глаза..., Йа муфлон!

---

Самая прелестная колыбельная моего детства в исполнении великой Анны Герман

@темы: Лучшие из лучших, музло побеждает зло!

---

Неожиданно натолкнулся на одну из любимых историй...

... из мира искусства. О том, как великий Шаляпин пел Мефистофеля. Перечитал, аж мурашки по шкурке. Тут полная версия, мне попадалась укороченная только, сильно укороченная.



Взято отсюда ru.wikisource.org/wiki/%D0%A8%D0%B0%D0%BB%D1%8F...(%D0%94%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%88%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87)

Представление «Мефистофеля» начиналось в половине девятого.

В половине восьмого Арриго Бойто разделся и лёг в постель.

— Никого не пускать, кроме посланных из театра.

Он поставил на ночной столик раствор брома.

И приготовился к «вечеру пыток».

Словно приготовился к операции.

Пятнадцать лет тому назад «Мефистофель» в первый раз был поставлен в «Scala[2]».

Арриго Бойто, один из талантливейших поэтов и композиторов Италии, — долго, с любовью работал над «Мефистофелем».

Ему хотелось воссоздать в опере Гётевского «Фауста», — вместо рассыропленного, засахаренного, кисло-сладкого «Фауста» Гуно.

Настоящего Гётевского «Фауста». Настоящего Гётевского Мефистофеля.

Он переводил и укладывал в музыку Гётевские слова.

Он ничего не решался прибавить от себя.

У Гёте Мефистофель появляется из пуделя.

Это невозможно на сцене.

Как сделать?

Бойто бьётся, роется в средневековых немецких легендах «о докторе Фаусте, продавшем свою душу чёрту».

Находит!

В одной легенде чёрт появляется из монаха.

15 лет тому назад «Мефистофель» был поставлен в «Scala».

Мефистофеля исполнял лучший бас того времени.

15 лет тому назад публика освистала «Мефистофеля».

Раненый в сердце поэт-музыкант с тех пор в ссоре с миланской публикой.

Он ходит в театр на репетиции. На спектакль — никогда.

Мстительный итальянец не может забыть.

«Забвенья не дал Бог, да он и не взял бы забвенья».

Он не желает видеть:

— Этой публики!

Затем «Мефистофель» шёл в других театрах Италии. С огромным успехом. «Мефистофель» обошёл весь мир, поставлен был на всех оперных сценах. Отовсюду телеграммы об успехе.

Но в Милане его не возобновляли.

И вот сегодня «Мефистофель» апеллирует к публике Милана.

Сегодня пересмотр «дела об Арриго Бойто, написавшем оперу „Мефистофель“».

Пересмотр несправедливого приговора. Судебной ошибки.

В качестве защитника приглашён какой-то Шаляпин, откуда-то из Москвы.

Зачем? Почему?

Говорят, он создал Мефистофеля в опере Гуно. А! Так ведь то Гуно! Нет на оперной сцене артиста, который создал бы Гётевского Мефистофеля, настоящего Гётевского Мефистофеля. Нет!

На репетиции Бойто, слушая свою оперу, сказал, ни к кому не обращаясь:

— Мне кажется, в этой опере есть места, которые не заслуживают свиста!

Он слушал, он строго судил себя.

Он вынес убеждение, что это не плохая опера.

Но спектакль приближается. Бойто не в силах пойти даже за кулисы.

Он разделся, лёг в постель, поставил около себя раствор брома:

— Никого не пускать, кроме посланного из театра!

И приготовился к операции.

Так наступил вечер этого боя.

Настоящего боя, потому что перед этим в Милане шла мобилизация.

Редакция и театральное агентство при газете «Il Teatro[3]» полны народом.

Можно подумать, что это какая-нибудь политическая сходка. Заговор. Лица возбуждены. Жесты полны негодования. Не говорят, а кричат.

Всех покрывает великолепный, «как труба», бас г. Сабеллико:

— Что же, разве нет в Италии певцов, которые пели «Мефистофеля»? И пели с огромным успехом? С триумфом?

Г. Сабеллико ударяет себя в грудь.

Восемь здоровенных басов одобрительно крякают.

— Я пел «Мефистофеля» в Ковенгартенском театре, в Лондоне! Первый оперный театр в мире!

— Я объездил с «Мефистофелем» всю Америку! Меня в Америку выписывали!

— Позвольте! Да я пел у них же в России!

Все басы, тенора, баритоны хором решили:

— Это гадость! Это гнусность! Что ж, в Италии нет певцов?

— Кто же будет приглашать нас в Россию, если в Италию выписывают русских певцов? — выводил на высоких нотах какой-то тенорок.

— Выписывать на гастроли белого медведя! — ревели баритоны.

— Надо проучить! — рявкали басы.

У меня ёкнуло сердце.

— Все эти господа идут на «Мефистофеля»? — осведомился я у одного из знакомых певцов.

— Разумеется, все пойдём!

Редактор жал мне, коллеге, руку. По улыбочке, по бегающему взгляду я видел, что старая, хитрая бестия готовит какую-то гадость.

— Заранее казнить решили? — улыбаясь, спросил я.

Редактор заёрзал:

— Согласитесь, что это большая дерзость ехать петь в страну певцов! Ведь не стал бы ни один пианист играть перед вашим Рубинштейном! А Италия, это — Рубинштейн!

Директор театрального бюро сказал мне:

— Для г. «Скиаляпино»[4], конечно, есть спасенье. Клака. Купить как можно больше клаки, — будут бороться со свистками.

Мы вышли вместе со знакомым певцом.

— Послушайте, я баритон! — сказал он мне. — Я Мефистофеля не пою. Мне ваш этот Скиаляпино не конкурент. Но, однако! Если бы к вам, в вашу Россию, стали ввозить пшеницу, — что бы вы сказали?

Секретарь театра «Scala» сидел подавленный и убитый:

— Что будет? Что будет? Выписать русского певца в «Scala»! Это авантюра, которой нам публика не простит!

Супруге Ф. И. Шаляпина, в его отсутствие, подали карточку:

— Signor такой-то, директор клаки театра «Scala».

Вошёл «джентльмен в жёлтых перчатках», как их здесь зовут. Развалился в кресле:

— Мужа нет? Жаль. Ну, да я поговорю с вами. Вы ещё лучше поймёте. Вы сами итальянская артистка. Вы знаете, что такое здесь клака?

— Да. Слыхала. Знаю.

— Хочет ваш муж иметь успех?

— Кто ж из артистов…

— Тенор, поющий Фауста, платит нам столько-то. Сопрано, за Маргариту — столько-то. Другое сопрано, за Елену — столько-то! Теперь ваш муж! Он поёт заглавную партию. Это стоит дороже.

— Я передам…

— Пожалуйста! В этом спектакле для него всё. Или слава или ему к себе в Россию стыдно будет вернуться! Против него все. Будет шиканье, свистки. Мы одни можем его спасти, чтобы можно было дать в Россию телеграмму; «Successo colossale, triumpho completto, tutti arii bissati[5]». Заплатит… Но предупреждаю, как следует заплатит, — успех… Нет…

Он улыбнулся:

— Не сердитесь… Ха-ха! Что это будет! Что это будет! Нам платят уже его противники. Но я человек порядочный и решил раньше зайти сюда. Может быть, мы здесь сойдёмся. Зачем же в таком случае резать карьеру молодого артиста?

И Спарафучилле откланялся:

— Итак, до завтра. Завтра ответ. Мой поклон и привет вашему знаменитому мужу. И пожелание успеха. От души желаю ему иметь успех!

На следующий день в одной из больших политических газет Милана появилось письмо Ф. И. Шаляпина.

«Ко мне в дом явился какой-то шеф клаки, — писал Шаляпин, — и предлагал купить аплодисменты. Я аплодисментов никогда не покупал, да это, и не в наших нравах. Я привёз публике своё художественное создание и хочу её, только её свободного приговора: хорошо это или дурно. Мне говорят, что клака, это — обычай страны. Этому обычаю я подчиняться не желаю. На мой взгляд, это какой-то разбой».

В галерее Виктора-Эммануила, на этом рынке певцов, русские артисты сидели отдельно за столиками в кафе Биффи.

— Шаляпин кончен!

— Сам себя зарезал!

— Как так? Соваться — не зная обычаев страны.

— Как ему жена не сказала?! Ведь она сама итальянка!

— Да что ж он такого сделал, — спросил я, — обругал клакеров?

— Короля клакеров!!!

— Самого короля клакеров!

— Мазини, Таманьо подчинялись, платили! А он?

— Что они с ним сделают! Нет, что они с ним сделают!

— Скажите, — обратился ко мне один из русских артистов, — вы знакомы с Шаляпиным?

— Знаком.

— Скажите ему… от всех от нас скажите… Мы не хотим такого позора, ужаса, провала… Пусть немедленно помирится с клакой. Ну, придётся заплатить дороже. Только и всего. За деньги эти господа готовы на всё. Ну, извиниться, что ли… Обычай страны. Закон! Надо повиноваться законам!

И он солидно добавил:

— Dura lex, sed lex[6]!

— С таким советом мне стыдно было бы прийти к Шаляпину!

— В таком случае пусть уезжает. Можно внезапно заболеть. По крайней мере, хоть без позора!

Певцы-итальянцы хохотали, болтали с весёлыми, злорадными, насмешливыми лицами.

Вся «галерея» была полна Мефистофелями.

— Ввалился северный медведь и ломает чужие нравы!!

— Ну, теперь они ему покажут!

— Теперь можно быть спокойными!

Один из приятелей-итальянцев подошёл ко мне:

— Долго остаётесь в Милане?

— Уезжаю сейчас же после первого представления «Мефистофеля».

— Ах, вместе с Скиаляпино!

И он любезно пожал мне руку.

«Король клаки» ходил улыбаясь, — демонстративно ходил, демонстративно улыбаясь, — на виду у всех по галерее и в ответ на поклоны многозначительно кивал головой.

К нему подбегали, за несколько шагов снимая шапку, подобострастно здоровались, выражали соболезнование.

Словно настоящему королю, на власть которого какой-то сумасшедший осмелился посягнуть.

Один певец громко при всех сказал ему:

— Ну, помните! Если вы эту штуку спустите, — мы будем знать, что вы такое. Вы — ничто и мы вам перестанем платить. Зачем в таком случае? Поняли?

Шеф клаки только многозначительно улыбался.

Всё его лицо, глаза, улыбка, поза, — всё говорило:

— Увидите!

Никогда ещё ему не воздавалось таких почестей, никогда он не видел ещё такого подобострастия.

На нём покоились надежды всех.

— Слушайте, — сказал мне один из итальянских певцов, интеллигентный человек, — ваш Скиаляпино сказал то, что думали все мы. Но чего никто не решался сказать. Он молодчина, но ему свернут голову. Мы все…

Он указал на собравшихся у него певцов, интеллигентных людей, — редкое исключение среди итальянских оперных артистов.

— Нам всем стыдно, — стыдно было читать его письмо. Мы не артисты, мы ремесленники. Мы покупаем себе аплодисменты, мы посылаем телеграммы о купленных рецензиях в театральные газеты и платим за их помещенье. И затем радуемся купленным отчётам о купленных аплодисментах. Это глупо. Мы дураки. Этим мы, артисты, художники, поставили себя в зависимость, в полную зависимость от шайки негодяев в жёлтых перчатках. Они наши повелители, — мы их рабы. Они держат в руках наш успех, нашу карьеру, судьбу, всю нашу жизнь. Это унизительно, позорно, нестерпимо. Но зачем же кидать нам в лицо это оскорбление? Зачем одному выступать и кричать: «Я не таков. Видите, я не подчиняюсь. Не подчиняйтесь и вы!» Когда без этого нельзя! Поймите, нельзя! Это так, это заведено, это вошло в плоть и кровь. Этому и посильнее нас люди подчинялись. Подчинялись богатыри, колоссы искусства.

— Этому вашему Скиаляпино хорошо. Ему свернут здесь голову, освищут, не дадут петь, — он сел и уехал назад к себе. А нам оставаться здесь, жить здесь. Мы не можем поступать так. Нечего нам и кидать в лицо оскорбление: «Вы покупаете аплодисменты! Вы в рабстве у шайки негодяев!»

— Да и что докажет ваш Скиаляпино? Лишний раз всемогущество шайки джентльменов в жёлтых перчатках! Они покажут, что значит идти против них! Надолго, навсегда отобьют охоту у всех! Вот вам и результат!

Эти горячие возражения сыпались со всех сторон.

— Но публика? Но общественное мнение? — вопиял я.

— Ха-ха-ха! Публика!

— Ха-ха-ха! Общественное мнение.

— Публика возмущена!

— Публика?! Возмущена?!

— Он оскорбил наших итальянских артистов, сказав, что они покупают аплодисменты!

— Общественное мнение говорит: не хочешь подчиняться существующим обычаям, — не иди на сцену! Все подчиняются, что ж ты за исключение такое? И подчиняются, и имеют успех, и отличные артисты! Всякая профессия имеет свои неудобства, с которыми надо мириться. И адвокат говорит: «И у меня есть в профессии свои неудобства. Но подчиняюсь же я, не ору во всё горло!» И доктор, и инженер, и все.

— Но неужели же никто, господа, — никто не сочувствует?

— Сочувствовать! В душе-то все сочувствуют. Но такие вещи, какие сказал, сделал ваш Скиаляпино, — не говорятся, не делаются.

— Он поплатится!

И они все жалели Шаляпина:

— Этому смельчаку свернут голову!

Мне страшно, — прямо страшно было, когда я входил в театр.

Сейчас…

Кругом я видел знакомые лица артистов. Шеф клаки, безукоризненно одетый, с сияющим видом именинника, перелетал от одной группы каких-то подозрительных субъектов к другой и шушукался.

Словно полководец отдавал последние распоряжения перед боем.

Вот сейчас я увижу проявление «национализма» и «патриотарства», которые так часто и горячо проповедуются у нас.

Но почувствую это торжество на своей шкуре.

На русском.

Русского артиста освищут, ошикают за то только, что он русский.

И я всей болью души почувствую, что за фальшивая монета патриотизма, это — патриотарство. Что за несправедливость, что за возмущающая душу подделка национального чувства этот «национализм».

Я входил в итальянское собрание, которое сейчас казнит иностранного артиста только за то, что он русский.

Какая нелепая стена ставится между артистом, талантом, гением и публикой!

Как испорчено, испакощено даже одно из лучших наслаждений жизни — наслаждение чистым искусством.

Как ужасно чувствовать себя чужим среди людей, не желающих видеть в человеке просто человека.

Все кругом казались мне нелепыми, дикими, опьянёнными, пьяными.

Как они не могут понять такой простой истины? Шаляпин — человек, артист. Суди его как просто человека, артиста.

Как можно собраться казнить его за то, что:

— Он — русский!

Только за это.

Я в первый раз в жизни чувствовал себя «иностранцем», чужим.

Всё был русский и вдруг сделался иностранец.

В театр было приятно идти так же, как на казнь.

Я знаю, как «казнят» в итальянских театрах.

Свист, — нельзя услышать ни одной ноты.

На сцену летит — что попадёт под руку.

Кошачье мяуканье, собачий вой. Крики:

— Долой!

— Вон его!

— Собака!

Повторять об успехе значило бы повторять то, что известно всем.

Дирижёр г. Тосканини наклонил палочку в сторону Шаляпина.

Шаляпин не вступает.

Дирижёр снова указывает вступление.

Шаляпин не вступает.

Все в недоумении. Все ждут. Все «приготовились».

Дирижёр в третий раз показывает вступление.

И по чудному театру «Scala», — с его единственным, божественным резонансом, — расплывается мягкая, бархатная могучая нота красавца-баса.

— Ave Signor[7]!

— А-а-а! — проносится изумлённое по театру.

Мефистофель кончил пролог. Тосканини идёт дальше. Но громовые аккорды оркестра потонули в рёве:

— Скиаляпино!

Шаляпина, оглушённого этим ураганом, не соображающего ещё, что же это делается, что за рёв, что за крики, — выталкивают на сцену.

— Идите! Идите! Кланяйтесь!

Режиссёр в недоумении разводит руками:

— Прервали симфонию! Этого никогда ещё не было в «Scala»!

Театр ревёт. Машут платками, афишами.

Кричат:

— Скиаляпино! Браво, Скиаляпино! Где же клака?

Когда Шаляпин в прологе развернул мантию и остался с голыми плечами и руками, один из итальянцев-мефистофелей громко заметил в партере:

— Пускай русский идёт в баню.

Но на него так шикнули, что он моментально смолк.

С итальянской публикой не шутят.

— Что же «король клаки»? Что же его банда джентльменов в жёлтых перчатках? — спросил я у одного из знакомых артистов.

Он ответил радостно:

— Что ж они? Себе враги, что ли? Публика разорвёт, если после такого пения, такой игры кто-нибудь свистнет!

Это говорила публика, сама публика, и ложь, и клевета, и злоба не смели поднять своего голоса, когда говорила правда, когда говорил художественный вкус народа-музыканта.

Все посторонние соображения были откинуты в сторону.

Всё побеждено, всё сломано.

В театре гремела свои радостные, свои торжествующие аккорды правда.

Пытки начались.

Прошло полчаса с начала спектакля.

Арриго Бойто, как на операционном столе, лежал у себя на кровати.

Звонок.

— Из театра.

— Что?

— Колоссальный успех пролога.

Каждый полчаса посланный:

— Fischio[8] повторяют!

— Скиаляпино овация!

— Сцена в саду — огромный успех!

— «Ecco il mondo[9]» — гром аплодисментов!

Перед последним актом влетел один из директоров театра:

— Фрак для маэстро! Белый галстук! Маэстро, вставайте! Публика вас требует! Ваш «Мефистофель» имеет безумный успех!

Он кинулся целовать бледного, взволнованного, поднявшегося и севшего на постели Бойто.

Всё забыто, маэстро! Всё искуплено! Вы признаны! Публика созналась в ошибке. Всё забыто! Забыто, не так ли? Идите к вашей публике. Она ваша. Она вас ждёт!

— А Мефистофель? — спрашивает Бойто. — Это не такой, каких видели до сих пор? Увидали, наконец, такого Мефистофеля, какой мне был нужен? Это Гётевский Мефистофель?

— Это Гётевский. Такого Мефистофеля увидели в первый раз. Это кричат все.

— В таком случае я завтра пойду посмотреть в закрытую ложу.

И Бойто повернулся к стене:

— А теперь, дружище, оставьте меня в покое. Я буду спать. Я отомщён.

@темы: жизнь, интересности, Лучшие из лучших, музло побеждает зло!

---

Памяти Мастера. Любимый мульт с его божественной музыкой.

@темы: кино, Лучшие из лучших, музло побеждает зло!

---

Сцуко, просто ору в голосину!

@темы: юмор, интересности, Лучшие из лучших, Йа муфлон!, Зомби-бизомби, музло побеждает зло!

---

Эта песня преследует меня с утра со всех щелей...

... а сейчас просто звучит в моей бедной черепушке

@темы: жизнь, Лучшие из лучших, музло побеждает зло!

---

Сколько бы времени ни прошло...

моя любовь и восхищение Тосиро Мифунэ не поддаются никакому описанию. Фильмы с ним скачаны и лежат в отдельной папочке. Когда хреново, всё чаще ставлю "Бездомного пса" или "Красную бороду".

@темы: Лучшие из лучших, Ах, эти синие глаза..., Йа муфлон!

---

С днем рождения!

@темы: Лучшие из лучших, музло побеждает зло!

---

Проснулся сегодня с этими строками в голове

Если радость взял ты силою,
Через миг уже мертво
Молодое, легкокрылое,
Огневое существо.

Кто целует радость чистую,
Пощадив ее полет,
Тот увидит, как лучистое
Солнце вечности встает.

Блейка, конечно, нежно люблю, но почему стихи? обычно в моей бараньей башке звучат песни

@темы: стихи, Лучшие из лучших, Йа муфлон!

---

Марк Иванир, внезапно идеальный Урфин Джюс в моем видении

@темы: Лучшие из лучших, Йа муфлон!

---

Только небеса и мои ночные кошмары знают, как долго я искал эту песню!

Рысь, душа моя, спасибо!

@темы: Лучшие из лучших, музло побеждает зло!

---

самый офигенный кроссовер, какой мне довелось видеть

@темы: Космос, Бомба замедленного действия, Лучшие из лучших, Йа муфлон!

---

Идеальный Тераи Лапрад на мои глаза.

Хотя, конечно, описанию не особо соответствует. Но у меня свои вкусы на мужиков. И мне приятно видеть в своей дурной голове такое чудо.

@темы: Бомба замедленного действия, Лучшие из лучших, Ах, эти синие глаза..., Йа муфлон!

---

Сборник серии Бестселлеры Голливуда в куче форматов

rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4756905

скачать можно тут торрентом.

Из моих сокровищ (около сорока собранных томов) любимыми и наиболее часто перечитываемыми были "Крамер против Крамера" и серия про Чужих. Но и остальное перечитывалось регулярно.

@темы: кино, интересности, Лучшие из лучших, Йа муфлон!